Мода на короля Умберто

Не стал огорчать старушку, скрыл — и Наташа подалась к матери в город. Нашел после ее отъезда письмо, залитое слезами.

23

Непробиваемость Бердюгина сначала удивляла, потом Новожилов понял: вызвана она одним — желанием не доставлять себе лишних хлопот. Судите сами: по заведенному порядку Бердюгин получал саженцы сосны, акации, абрикосов, яблонь. Всю жизнь его склоняли за посадку лесозащитных полос и шелководческих плантаций, определяя деятельность лесничества как «неудовлетворительное проведение работ по облесению песчаных массивов и овраго-балочных земель». И вдруг какие-то фазаны… Директор попробовал взглянуть на себя со стороны.

Ведь каждому балбесу известно: на фазанах и зайчиках новожиловцы наживаются. Сначала отлавливают, а потом расселяют по другим хозяйствам. И гребут денежки. Потому и берегут как зеницу ока. А душещипательные разговоры о будущих поколениях, все эти «хочу, чтобы звери и птицы были на земле» — для красного словца. Народ ушлый, прикидывается болеющим за дело. Правда, Новожилов однажды заявил: если ему перестанут платить, все равно будет работать по-прежнему. Но со злости чего не скажешь?! Лесной человек, дичь.

К тому же и до пенсии Бердюгину рукой подать. А тут сгорело четыреста гектаров сосновых посадок. По неосторожности туристов. Вспыхнули, как свечка, а теперь торчат на виду огромными головешками. Да и без пожара полно неприятностей. Несколько сот кубов леса: бревно на бревне, черт ногу сломит — лежат брошенные, огромная вырубка заросла камышом, уже сгнила почти, только глаза ею колют. Он же — Новожилов. Обвиняет в бесхозяйственности, разгильдяйстве. Мало того. Постоянно ловит лесников. Составляет протокол за протоколом. И шельмует, как первых браконьеров района. В отместку бердюгинцы взяли да и спилили сторожевые вышки егерей: нечего превращать зеленую зону в караулку: земля-то лесхозная.

Конечно, Бердюгину вынесли порицание. От имени райисполкома вменили: не нарушать, не пилить, не браконьерничать…

Нахлобучка не прибавила любви к охотничьему хозяйству. Тем более что лоси давно вредили сосне. Они обкусывали ее, и дерево засыхало. Не одну стопку бумаги извел Бердюгин, жалуясь на вопиющее нарушение природного равновесия со стороны лосей. А Новожилов вместо того, чтобы признать вину, взялся нападать, утверждая: сосну заел вредитель — жук-пилильщик, потому она и сухая, лесина в лесину.

Незабываемое давнее воспоминание оживало в директоре, едва заходила речь о мертвом лесе. Есть ли картина призрачнее?

Безжизненный цвет пепла — им, казалось, проникнут воздух. С верха до низа деревья сплошь покрыты серебристо-серым лишайником. Ни зеленой травинки, ни живого звука. Под ногами ничто не хрустит. Слышен лишь шорох отживших веток. Полые внутри, они рассыпаются от прикосновения, превращаются даже не в прах, не в труху — в тонкую пыль. Кроны, когда-то полные жизни, словно окутаны паутиной, и серые лохмотья свисают вместо зелени. На фоне ясного неба они выглядят еще мертвее. Если бы не лес рядом — звонкий, зеленый, — стало бы жутко.

Новожилов хорошо запомнил: ведьмин участок состоял из однопородных деревьев. И, давая отпор Бердюгину, говорил об упрощенных биоценозах, о примитивных биологических системах — неустойчивых и подверженных болезням, о том, что искусственный лес — скудная простота по сравнению с естественными богатыми древостоями: ни смешения пород, ни подлеска, хорошо, если трава кое-где, грибы растут.

Не место было спорить, но возводить напраслину, притом в райисполкоме! В присутствии почтенных заседателей! Бердюгин живо возразил:

— Положил бы руку на сердце, Василий Прохорович! «Кое-где»! Поворачивается же язык. В молодых сосенках прорва маслят! — Вид у Бердюгина такой, что хоть сейчас под присягу.

И ретивые заседатели, а среди них заядлые грибники, дружно отозвались: «Маслят хоть косой коси!» — и легонько зачмокали, потянули носами, распаляя в себе гастрономические видения, мягко-скользкие, пахнущие гвоздикой и перчиком. Кое-кто вообразил и подсолнечные круги постного масла, оправленные кольцами лука.

Немалого труда стоило успокоить заседателей, требуя взглянуть на проблему шире, задаться вопросом: почему искусственный лес выгорает и страдает от вредителей в первую очередь?

Почему? Бердюгин ответит скорее, чем несведущие заседатели. Разве он не знает, что желательно восстанавливать многовидовое сообщество! Не мальчик, чтобы слушать поучения. Худо-бедно окончил инженерно-мелиоративный институт, видал лекторов почище Новожилова. Учился не у кого-нибудь, у профессора Спасского — биолог известный, специалист по паукам. Спасскому и сдавал экзамены по биогеоценозу. Но ведь желательное — еще не действительное. Какие саженцы дают, те и сажают. Монокультура не так уж и плоха! Тоже, между прочим, лес.

— Лес!.. — поднимал его на смех Новожилов. — Унылые ряды одинаковых деревьев… Как по линейке выстроены, глядеть тошно!