Модернисты и бунтари. Бэкон, Фрейд, Хокни и Лондонская школа

Они были знакомы еще со школы искусств. Эйрс вспоминает, что в Камберуэлле в 1948 году молодой Ходжкин «ходил вокруг в коротких брюках и смотрел» (шорты, вероятно, были следом учебы в Брайанстонской школе, где короткие брюки носили до шестого класса). Ходжкин так описал свой опыт пребывания в художественной школе: «Тебя как будто выдавливают из тюбика с зубной пастой не с того конца»[218]. Но именно там в 1949 году в семнадцать лет, он написал небольшую картину Воспоминания, изображавшую мужчину и женщину в комнате. Он сидит на стуле, повернув к ней голову; она лежит на диване – так сказать, с головой за кадром. Ее руки, напротив, сильно увеличены. Ни один из персонажей в закрытом помещении не изображен реалистично. Перед нами раннее предвосхищение живописи, которой Ходжкин будет заниматься большую часть жизни: напряженная «эмоциональная ситуация» в интерьере, с неуловимыми подводными течениями, на пограничной территории между абстракцией и изображением. Однажды Уильям Колдстрим спросил подростка Ходжкина – возможно, всё еще ходившего в коротких брюках, – почему он написал «Воспоминания». Ходжкин ответил, что не знает[219]. Прекрасный ответ для того, кто, подобно Ауэрбаху, Бэкону, Коссофу и многим другим художникам, верит, что создание чего-то стоящего требует выхода за пределы сознания.

Говард Ходжкин

Мистер и миссис Робин Денни

1960

В работах по истории искусства Эйрс и Ходжкина нечасто ставят рядом. Но они довольно близки друг к другу, хотя и стоят по разные стороны невидимой границы между абстракцией и изображением. Эйрс не стремилась сознательно подражать реальности, но соглашалась на то, чтобы краска и случайность сами по себе создавали ритмы и метафоры – к примеру, горный пейзаж. Для Ходжкина, напротив, решающее значение имел предмет – то, что он видел, а чаще то, что он чувствовал по отношению к людям или местам. Он всегда отталкивался от «очень твердой – или очень точной – зрительной памяти»[220]. Но в процессе работы над картиной, иногда чрезвычайно длительном, эта память превращалась в нечто совершенно иное: в круги, прямоугольники и треугольники, завитки и мазки, которые – на первый или даже на второй взгляд – могут показаться полностью или частично «абстрактными».

В 1960 году Говард Ходжкин написал своеобразный портрет Робина Денни и его жены Анны. На Денни куртка в вертикальную полоску и галстук – в горизонтальную, у него желтое лицо и красные очки. Фоном служат изогнутые бело-голубые фигуры: супружеская пара, обрисованная при помощи четких контуров, в мире четких контуров. Это похоже на шутку: забавное изображение художника в его собственном стиле – воинственно-абстрактный язык Денни трансформируется в причудливую портретную живопись. И все же Ходжкин заметил, что портрет «довольно похож».

Мистер и миссис Робин Денни (1960) – одна из первых зрелых картин Ходжкина. В 1960 году ему было двадцать семь, но, как и Фрэнсис Бэкон, он поздно сформировался как художник и не принадлежал ни к одному движению или группе: «Я чувствовал себя везде абсолютным чужаком, тем, кого почти нет. Я всегда был сам по себе. Я не понимал, к кому можно примкнуть». У него ушло много времени на выработку собственного стиля. Не сохранилось ни одной его работы середины 1950-х. Он по-прежнему чувствовал себя аутсайдером, и к нему так и относились. «В 1960-х кто-то сказал, что обо мне написано в книге о поп-арте. Отыскав свое имя, я прочел: "Не принадлежит к поп-арту". Все шло очень медленно». Но это не помешало ему стать одним из самых самобытных и запоминающихся художников десятилетия.

* * *

По странной иронии судьбы, тесный союз Эллоуэя с тщательно подобранной командой художников, приверженцев живописи четких контуров, в конце концов распался – по крайней мере, частично – из-за портрета, написанного женой Эллоуэя, Сильвией Слей, гораздо более реалистичного, чем любой портрет кисти Ходжкина.

Сильвия Слей

Участники выставки «Ситуация»

1961