Модернизация с того берега. Американские интеллектуалы и романтика российского развития

Вскоре Дюранти взял заметно менее оптимистичный тон в отношении ситуации в России. В конце ноября он опубликовал серию из шести заметок о нехватке продовольствия, которую он отправил из Москвы по почте, чтобы избежать цензуры. Этот цикл определил параметры его последующих работ о ситуации с продовольствием. Хотя он отверг прогнозы о голоде («фактического голода нет и, скорее всего, не будет»), Дюранти написал о «большой и растущей нехватке продовольствия как в городах, так и в сельской местности», которая имела «все более серьезные» последствия. Только хлеб был доступен в разумных количествах. Молочных продуктов не было. Мяса и рыбы было мало и в количествах «ниже желания людей и, вероятно, ниже их потребностей». Однако способность русских к самопожертвованию поможет им пройти через это: «Русские и раньше затягивали пояса в гораздо большей степени, чем, вероятно, потребуется этой зимой». Дюранти, казалось, был впечатлен советскими лидерами, которые «ни в малейшей степени не пытались свести к минимуму серьезность этой [нехватки продовольствия], ее широкое распространение и ее губительные последствия», но и не были «сильно встревожены этим». Наконец, Дюранти, возможно, чтобы объяснить свое нежелание покидать Москву, заявил об отсутствии необходимости в том, чтобы иностранный наблюдатель совершил поездку по деревням, «где обычно бывает, что громче всех кричат недовольные или озлобленные элементы, в то время как другие заняты работой»[443]. Этот цикл статей хорошо послужил Дюранти в Нью-Йорке, где его высоко оценили редакторы, назвав «одной из лучших историй своего времени». Тем не менее в Москве цикл сослужил ему не очень хорошую службу, как сообщил британский дипломат:

Вскоре после [выхода серии статей] Дюранти посетили эмиссары из местных руководящих кругов (не из отдела цензуры Народного комиссариата иностранных дел, а из высших сфер), которые упрекали его в неверности. <…> Разве он не понимал, что последствия для него самого могут быть серьезными? Пусть он воспримет это [как] предупреждение. Дюранти, который в тот день должен был уехать с коротким визитом в Париж, отложил свой отъезд, чтобы дождаться дальнейшего развития событий. Он допускает, что, возможно, <…> ему могут не позволить вернуться[444].

Дюранти отложил свою поездку на несколько дней, в конце концов уехав в начале декабря. В Париже он выступил с докладом перед группой американцев. Присутствовавший дипломат резюмировал взгляды Дюранти следующим образом:

Главной причиной его пессимизма была растущая серьезность нехватки продовольствия. Это он объяснял трудностями, с которыми столкнулось правительство со своей схемой коллективного ведения сельского хозяйства. <…> Он описал сегодняшнюю ситуацию в России как сопоставимую с той, которая существовала в Германии во второй половине войны, когда <…> гражданское население жило практически на голодном пайке.

Согласно двум сообщениям, его парижская речь возмутила советскую власть[445]. Таким образом, к концу 1932 года Дюранти установил образец для описания кризиса в деревне. Он часто использовал военную терминологию, в очередной раз напоминая о своих военных подвигах. Он опубликовал критические и пессимистичные отчеты о ситуации с продовольствием, сопровождаемые отрицанием того, что существует «положение голода». Эта модель будет сохраняться на протяжении всего периода голода и в дальнейшем.