Моё пост-имаго

– Смею вас заверить, никакой Стаффордс здесь ни при чем.

– И кого же я в таком случае убил?

– Члена Клуба охотников-путешественников, сэра Патрика У.С. Хэмилтона. Вы присвоили себе его личность, заняли его место и отправились в экспедицию в Кейкут. При этом вы причастны к убийству профессора Генри Н. Гиблинга из ГНОПМ.

– Вы бредите, уважаемый, – сказал сэр Уолтер. – Я никого не убивал и уж тем более я не был ни в каком Кейкуте! Это могут подтвердить!

– Ваши сообщники?

– Как минимум моя супруга.

– Вы меня простите, если я не поверю словам такого свидетеля?

Сэр Уолтер прищурился:

– Тогда скажите на милость, зачем мне все это и… да опустите вы уже оружие! Я никуда не собираюсь сбегать! Зачем мне убивать какого-то охотника, им прикидываться, ехать в Кейкут?

– Ваше пари, сэр, – напомнил Натаниэль Доу. – Вы заключили пари с сэром Редьярдом Крамароу. Неужели вы забыли? Черный Мотылек… Вы не хотели проигрывать и не могли позволить, чтобы сэр Крамароу получил бабочку.

– Я ведь вам уже говорил… – начал было сэр Уолтер.

– Говорили. И тем не менее мы вам не поверили.

– Вы смешны! Я вовсе не собирался препятствовать Крамароу, как вы не понимаете!

– То есть это не вы только что напали на нас?! И это не ваши люди нас только что едва не прикончили?

– Какие еще люди? У меня нет никаких людей. Есть только почтенные джентльмены, мои друзья.

Все почтенные джентльмены сейчас, к слову, расползлись по углам салона, пытаясь собрать вокруг себя как можно больше дымных туч и в них же и спрятаться.

– У меня не было желания препятствовать Крамароу, – продолжал сэр Уолтер. – Я не мог бы поехать ни в какой Кейкут. Я вообще давно никуда не езжу – не выезжаю из Габена. Все мои путешествия – это поездки из дома в клуб и обратно. Вы совсем спятили со своими беспочвенными инсинуациями. Вы болван! И ничего… ничего не понимаете!

– Так расскажите нам все! Вы ведь догадываетесь, что так просто мы отсюда не уйдем?!

– Мне нужен был… – сорвавшимся голосом воскликнул сэр Уолтер, – нужен был проклятый Черный Мотылек! Мне не было смысла вредить Крамароу, пытаться сорвать экспедицию или еще что-то там! Черный Мотылек нужен был мне здесь, в Габене! – Он замолчал, стиснув зубы, после чего добавил, но уже тише: – Я не смог бы отправиться ни в какую экспедицию. Я наихудший кандидат на роль каких-то там убийц и похитителей!

– Потому что вы больны? – спросил доктор.

Джаспер был поражен. От ярости и злости его дядюшки не осталось и следа. И тут до него дошло, что все это было показным – попыткой убедить окружающих, что глаза Натаниэля Доу застланы пеленой гнева, что сейчас он способен на что угодно. Мальчик понял, что дядюшка себя прекрасно контролировал с самого начала. Подобного от всегда прямолинейного и бесхитростного доктора Доу Джаспер не ожидал. Это больше походило на изворотливость и хитроумные игры мистера Киттона, когда ему что-то нужно от окружающих.

В любом случае это подействовало на сэра Уолтера.

– Да! Потому что я болен! – гневно ответил джентльмен. – Как вы узнали?

– Я ведь доктор, – просто сказал Натаниэль Доу. – Мне сразу бросились в глаза некоторые симптомы, но я не сразу смог понять, что с вами. А сейчас… ваша реакция на мои нападки все доказала. Ваши скованные движения, ваши истонченные руки, ваша бледность: вы используете пудру вовсе не из желания следовать модным веяниям – вы пытаетесь скрыть пятна на лице. Ваши гримасы, когда вас заставили резко двигаться, рассказали мне больше, чем все ваши слова во время нашей предыдущей встречи.

Было видно, что сэру Уолтеру неприятно все это выслушивать и он предпочел бы, чтобы о его личных невзгодах было осведомлено как можно меньше людей, но, учитывая обстоятельства, что-либо скрывать больше не имело смысла.

– Чем вы больны? – спросил доктор Доу.

– Как вы думаете, – с дрожью в голосе проговорил сэр Уолтер, – сколько мне лет?

– Пятьдесят пять? – предположил Натаниэль Доу.

– Шестьдесят! – сказал Джаспер.

– Восемьдесят? – бесцеремонно вставил констебль Бэнкс.

Сэр Уолтер Фенниуорт поморщился и сказал:

– Мне тридцать шесть лет.

Такого не ожидал никто, кроме доктора Доу. Он понимающе кивнул.

– Прогерия Эриха, – сказал он. – Синдром ускоренного старения.

Сэр Уолтер поджал губы.

– До тридцати лет все было в порядке, а затем я вдруг начал разменивать год на десять – подобная ставка, знаете ли, мне совершенно не по нраву. Доктора не знали, как это со мной произошло. Одни сходились во мнении, что это врожденная болезнь и она просто спала, ожидая своего часа; другие – что это из-за… кхм… чрезмерно экспрессивного и вольного образа моей жизни; третьи уверили меня, что я заразился прогерией, съев какой-то иноземный фрукт или что-то вроде того. При этом никто не мог сказать, что мне делать, как излечить это. Я перепробовал практически все, обращался даже к месмеристам и им подобным, но… как видите, все они оказались мошенниками.