Мое сердце – бензопила

– Меня интересуют слэшеры, сами знаете. Других поджанров, о которых я не пишу, хватает. Изгонять дьявола – скучно, перепев западной религии, вампиры и оборотни – сплошь легенды и предания, так что им и веры нет, не важно, сколько они глоток перерезали, а уж дома с привидениями – вообще суррогат…

– Я про месть за изнасилование, Дженнифер.

– Меня зовут не так.

– Почему ты никогда не углублялась в этот поджанр?

Джейд позволяет взору затуманиться, так легче понять суть вопроса: месть за изнасилование, это когда женщину изнасиловали, оставили умирать, но она возвращается в мир живых и жестоко мстит обидчикам, часто окрашивая возмездие в поэтические тона, обычно под дикие вопли.

– Ну, допустим… если месть за изнасилование идет как слэшер, – прикидывает Джейд такую возможность, – тогда выходит, что изнасилование – розыгрыш?

– Тебе виднее.

– Хотите сказать, женщина становится воплощением мести? Не хватает только… маски…

– Ей она ни к чему, – возражает мистер Холмс. – Она же мертва. А насильникам до ее лица вообще нет дела. Разве что надела маску по необходимости – синяки, подтеки под глазами, разбитая губа.

– Ладно, ладно, – соглашается Джейд. – Но в таких историях все происходит сразу. В пятницу изнасиловали, в субботу и воскресенье она давай их месить. Никаких перерывов на пять или десять лет, когда про свое преступление вообще забываешь.

– Они забыли в ту же минуту, когда с ней покончили, – подхватывает мистер Холмс, видимо, готовый ко всему, что предложит Джейд. Значит, раньше он не просто молчал, а думал об этом. Готовился. И правда, старый проказник.

– Допустим, – признает Джейд, хотя знает, что он ведет ее в ловушку.

– Но если ты вообще исключаешь изнасилование из слэшеров, – продолжает мистер Холмс, – если, по-твоему, оно совсем с другой полки, то выходит, что преступление как таковое – еще не основание для мести. Изнасилование может сойти с рук. Сексуальное насилие не связано с весами правосудия, о которых ты все время твердишь, этим весам оно не подвластно.

Джейд смотрит на птичку, которая пытается что-то вытащить из решетки канализации.

– Либо так, либо выходит, что несовершеннолетняя мстить не может, – негромко добавляет мистер Холмс.

Вот к чему он все время вел! Джейд готова его возненавидеть. Впрочем, это вовсе не значит, что он победил.

– Месть за насилие не может быть слэшером, потому что тогда убийца и последняя девушка – одно и то же лицо, – говорит Джейд, отталкиваясь от фасада «Семейного доллара». – Фокус в том, что последняя девушка и дух возмездия находятся в разных лагерях, у них разный прикид. Все равно что Бэтмен снимет свою маску и окажется Джокером. Думаете, такое сработает?

Мистер Холмс смотрит на нее молча. Джейд качает головой.

– Что мне сказать, чтобы вы поверили – она ошибается?

– Она – это она. – Мистер Холмс кивает в сторону магазина, имея в виду Лету.

– И другой быть не может, – фыркает Джейд.

– Одно меня смущает, – продолжает мистер Холмс после долгой паузы. – Ты спрашивала про документы или файлы в моей почте. Когда я получал диплом, последним препятствием на пути оказались устные экзамены. Та часть, где я должен был отвечать вслух.

– На уроках я слушала, честно, но все даты в голове не удержишь.

– Всего один вопрос. Без дат.

– Берете мой аттестат в заложники? – уточняет Джейд, переваривая услышанное.

– Это было бы неэтично. – Холмс разглядывает улицу, сложив руки за спиной, значит, в нем снова проснулся учитель. – Ты просила разрешить тебе компенсировать пропущенные восемь недель.

– Я имела в виду, что напишу еще несколько работ.

– Можешь рассказать мне о слэшерах.

– Шутка такая?

– Подарок.

Джейд делает глубокий вдох, мотает головой – не может быть, это не шутка, а ловушка, и все же… Один вопрос – и она получит аттестат?!

– Погнали, – соглашается она.

– Только чур отвечать честно.

– Поклясться родным отцом?

Мистер Холмс хмыкает – и задает свой вопрос:

– Не могла решить, будет или не будет – о чем речь? Твоя мама. В Айдахо-Фолс, когда в мусорной корзине ты нашла кассету.

– «Кровавый залив», – уточняет Джейд.

– Я рассчитываю на другой ответ.

Джейд впивается в него взглядом, взвешивает в голове все «за» и «против», ненавидит себя за то, что позволила загнать себя в угол, но не успевает ничего изобрести, «толкнуть ему товар», как он написал на полях одного из ее сочинений, как стеклянная дверь «Семейного доллара» распахивается и оттуда, вместе с волной кондиционированного воздуха, вытекают Харди с Летой.

– Ну что? – обращается Джейд к Харди и Лете. – Я образцовая жертва внеклассных мероприятий или просто такой уродилась?

– Не все так однозначно, – отвечает Лета.

На это Джейд и рассчитывала.

Харди медленно надевает очки от солнца и сообщает:

– По словам твоей матери, которая обещала предоставить мне подтверждающие документы… визит к врачу в Айдахо-Фолс был совсем не для… того, о чем мы подумали, исходя из твоего письма мисс Мондрагон. Да, ты была там по особой причине, но совсем по другой. Тебе делали промывание желудка, верно?

Джейд сглатывает, и звук громко отдается в ушах.