Моей надежды серебро

– Шарен, если бы Распут приходился тебе родным дядей, я сочла бы, что темперамент ты переняла у его старшей сестры, – наконец, заговорила она. – Гулена всегда плевать хотела на правила и традиции, гуляла по мирам сама по себе, совершала кучу подвигов, но никого не впускала в свое сердце. Однако теперь мы с тобой знаем правду о твоем настоящем отце, и можем только гадать, какие черты характера ты получила от него. Но, моя золотая малышка, мне кажется, ты просто еще не встретила свою половинку. Когда ты, наконец, узнаешь того, кого действительно полюбишь, все эти глупости насчет свободной гордой амимары быстро выветрятся из твоей хорошенькой головки!

Она поцеловала меня в макушку и пошла к плите.

Я помыла посуду, вернулась в свою комнату и села у окна. Когда-то давно мне казалось, что Харт Мяк Гаррет – моя половинка, но я ошибалась. Сколько еще мне ошибаться, заставляя сердце плакать кровавыми слезами? Нет уж! Проще оставаться «одинокой амимарой без сердечных привязанностей, которая довольствуется кратковременными постельными интригами» – как метко выразилась тетушка. Серебро Лунных лучей крепко держало меня в своей паутине.

– Твоя половина – я! – послышалось сзади. – Когда-нибудь ты поймешь это так же ясно, как то, что ночь сменяет день!

Я резко обернулась и увидела Драггаха Дара, вальяжно развалившегося на моей кровати. В одной руке он держал бутылку Багрового Закатного, в другой – два бокала. Он снова выглядел как красивый молодой демон, но с моих глаз будто спали чары. Теперь я видела и жесткий блеск в его глазах, и резкие морщины в углах рта, которые делали привлекательную улыбку совершенно безумной и пугающей, и… рогатую тень, при взгляде на которую хотелось умереть от ужаса. Возможно, дело было в действии кабошона-охранителя, пусть и не проявившимся в полную силу, а может быть, я повзрослела и начала, наконец, понимать, что ответственность важнее желания доказать всему миру собственную независимость.

Подойдя, я отобрала у Дара бутылку и бокалы и выкинула в кусты жасмина под окном. После чего вернулась на свое место и миролюбиво предложила:

– Давай ты оставишь меня в покое, Гашек? Мы славно повеселились вместе, но это время подошло к концу. Я не собираюсь связывать с тобой свою жизнь, я свяжу ее с тем, кого буду любить всем сердцем.

– А такой есть? – усмехнулся Дар, приоткрывая белоснежные клыки. – Малышка Шарен, признайся самой себе – тебе любовь не нужна. Тебе нужна свобода и возможность делать то, что хочется. Я дам и то, и другое! Положу к твоим ногам любой мир, на который ты укажешь! Власть – сладкая штука, Шарен, когда ты вкусишь ее сполна, тебе понравится. Черная королева из тебя выйдет малость себе на уме, но, я уверен, у тебя все получится. У нас все получится!

– У нас получится выманить из Бездны первоклассную тварь, и уничтожить парочку из тех миров, что ты мне так лукаво предлагаешь, – мило улыбнулась я. – Вот это у нас получится!

Глаза Дара полыхнули огнем, лицо на мгновение искривила гримаса, в которой я увидела лик своей смерти.

– Кто рассказал тебе об этом? – проревел он, а я невольно порадовалась тому, что мои родственники снова не в курсе того, какого гостя на сей раз занесло к ним в дом.

– Мой отец, – не моргнув глазом, солгала я. – Белый Скарра. Он о многом поведал мне, например, о твоей непреходящей ненависти к вселенной, которую ты стремишься уничтожить. Но за что ты так ненавидишь ее?

Дар резко сел, опершись острыми локтями о колени, сцепил пальцы и положил на них подбородок. Его яркие губы тронула улыбка. Нежная и печальная, как увядающий цветок лотоса, и такая пронзительно горькая, что мне захотелось подойти к нему и согнать с его губ поцелуями. Да, я боялась того, кем был на самом деле Темный властелин Нижнего Вартейла. Но в сосредоточении зла, каковым он, несомненно, являлся, был и тот, кто сейчас смотрел на меня глазами, в которых застыли слезы.

– Ненавидеть – это все, что я умею, Шарен, – тихо произнес он. – Я рос в ненависти, напитан ею и вскормлен. Мать пела мне колыбельные о том, как ненавидит меня, мучила и била до тех пор… пока я не научился давать сдачи. Однажды мне пришлось задушить ее, иначе она сделала бы это со мной.

Я потрясенно смотрела на него.

Дар встал и подошел ко мне. Наклонился так, что его длинные черные волосы упали на мои плечи. Прошептал, едва касаясь губами моей щеки:

– Я думал, ты научишь меня любить, золотая… Я думал – с тобой у меня получится…

От его близости, от знакомого запаха экзотического парфюма у меня закружилась голова. Мелькнула мысль, что надо было, наверное, надеть защитный перстень – все, что Охранитель сделает со мной, сейчас казалось не таким страшным, как власть Темного властелина над моими эмоциями.

– Но демоны Нижнего Вартейла любят своих детей! – пробормотала я, пытаясь отстраниться от соблазнительного соседства. – Почему она ненавидела тебя?

По моему лицу хлестнул воздух, и… я обнаружила, что осталась одна. По неизвестным мне причинам Драггах предпочел ретироваться, но не отвечать на мой вопрос.