Могу!

— И должен вам сказать, — сурово продолжал Ив, — что вы мне не нравитесь. Что с вами случилось за это время? У вас бегают глаза, вздрагивают губы и срывается голос. Вы никогда не были такой. Вас что-то сломило. Я спросил бы, что сломило вас, но вы решили не говорить. Хорошо, не говорите, потому что я о многом догадываюсь и без ваших слов. И вы должны знать: вы уже шатаетесь. Да, это вы должны знать, должны!

— Для чего? — беззвучно спросила Софья Андреевна.

— Для того, чтобы вовремя опереться на сильного.

Ей захотелось сказать что-то протестующее, сопротивляющееся и убедительное, но она почувствовала, что и слова, и голос ее выдадут: слова будут бессильные, а голос неуверенный и, может быть, даже робкий. И опять противное ощущение, похожее на тошноту, охватило ее, хотя она и знала, что это не тошнота.

— Все это так… — забормотала она, неопределенно сознавая, что нельзя, никак нельзя только сидеть и слушать. — Но я не знаю, зачем вы говорите все это? Ведь я… Почему вам понадобилось говорить о силе и о том, что кто-то упадет и погибнет?

Голос звучал растерянно, и она сама слышала, как растерянно звучит он.

— Впрочем… Впрочем… — вдруг догадалась она. — Вот что: дайте мне выпить чего-нибудь!..

— Чего хотите?

— Все равно! Коньяк у вас, конечно, есть? Дайте коньяку!

Ив встал и вышел из комнаты. И чуть только он вышел, Софья Андреевна перестала сдерживать себя: тело опустилось, глаза полузакрылись, дыхание стало порывистым, толчками. Ее охватило безразличие, и она хотела только одного: чтобы Ив не возвращался как можно дольше, чтобы она отдыхала как можно дольше.

Но он вернулся через три минуты и, остановившись около столика, налил две рюмки: ей и себе.

— Это не коньяк, а арманьяк. Я купил его на аукционе: очень хороший! — пояснил он.

Софья Андреевна залпом выпила свою рюмку и тут же несдержанно выпила вторую. И сразу же почувствовала, что ее усталость и слабость прошли. Она подобралась, взбодрилась и, тряхнув головой, почти без усилия прогнала то, что еще минуту назад держало ее. Она выпила третью рюмку и с удовольствием прислушалась к тому, что стала крепкой и сильной.

— Сколько глупостей наговорили мы сейчас! — чуть ли не весело сказала она. — А разве мы не хотим говорить об умном?

— Говорите об умном!

Софья Андреевна провела концами пальцев по глазам и по лицу, еще раз тряхнула головой и совсем оправилась.

— Раньше всего, один пустяк, который все же может иметь значение и… и помешать! Скажу о нем сейчас, а то потом я, может быть, забуду! Слушайте! Вас, вероятно, вызовет следователь… Так если он вас спросит, поручали ли вы мне предложить Виктору работу электронщика у вас в Эквадоре, то извольте отвечать утвердительно: да, поручали. Будете помнить или прикажете мне повторить еще раз?

— Я всегда все помню! — спокойно заверил ее Ив. — А зачем вам это? — скосил он глаза.

— Я потом объясню. А может быть, и никогда не объясню. Это будет зависеть от… от многого.

— Понимаю! Это будет зависеть от того, что вы решите: сказать ли мне все или не говорить ничего. Да?

— Вы опять о том же! — досадливо передернула плечами Софья Андреевна. — К этому возвращаться незачем! Есть у меня какое-то «все» или нет, об этом мы даже говорить не будем.

— Я не настаиваю! — мирно согласился Ив.

— У вас все время есть какая-то задняя мысль, и вы хотите поймать меня! — холодно и твердо сказала она. — Так давайте условимся раз навсегда: я знаю то, что знаете и вы, но не больше. Вы знаете только из газет? И я тоже знаю только из газет. Вы к этому делу непричастны? И я тоже непричастна. Ясно? Надеюсь, что ясно! И больше мы об этом говорить не будем. Ни прямо, ни намеками. Точка!

— Пусть так! — пренебрежительно отмахнулся Ив. — Но не забывайте, что у нас с вами есть и общее дело. О нем-то вы мне скажете что-нибудь?

— Это общее дело называется так: Юлия Сергеевна Потокова? — жестоко спросила Софья Андреевна.

— Да, она. Что вы можете сказать мне об этом деле?

— Очень многое. Но скажу коротко: чек у вас готов?

— Чек может быть готов каждую минуту. Но должен ли я вам платить? Что вы сделали?

Глаза у Софьи Андреевны стали злыми и колючими.

— Вам нужно выслушать мой отчет? Вот он: я ничего не сделала, а все сделалось само собою. Без меня и без вас. И теперь ваша дорога открыта: ни муж, ни любовник уже не стоят на ней. Вам этого мало? Удовольствуйтесь этим, потому что больше ничего не будет. Но не забывайте, что впереди у вас стоит самое главное: ведь Юлия Сергеевна еще не пришла к вам. И вы можете быть уверены: она не придет, пока я не возьмусь за дело!

— Как же вы возьметесь? Каков ваш план? Не забывайте, что я ничего не знаю, а вы молчите и скрываете от меня.

— Да, вы ничего не знаете. Но ведь не стану же я без аванса открывать перед вами свои карты. Я не так доверчива.

— И вы считаете, что остановка только за вами?

— Да! Но мне нужно ваше последнее слово и подписанный чек. Для этого я вас и вызвала сюда.

— Так начинайте же и делайте, черт возьми! — не сдержался Ив.

— Подпишите чек! — холодно приказала Софья Андреевна.

Глава 12