Мой бедный ангел (СИ)

Чувствуя вкус крови во рту, Лэнгдон опять согнулся в приступе кашля. Оставалась еще одна задача — понять, где же сейчас девушка находилась физически. И в этом случае, Майкла ожидал неприятный сюрприз. Кто бы ни наложил проклятие на Мэллори, Джон Генри или его отец — он наложил печать, что не позволяла Лэнгдону ощутить ее присутствие. Кровь продолжала течь по лицу и скоро уже струйки должны были добежать до самого живота, но сколько бы он не пытался, Майкл не мог ее найти.

Когда Лэнгдон проснулся, то обнаружил, что так и не добрался до постели, отключившись прямо на полу в луже собственной засохшей крови.

За ночь он предпринял еще несколько попыток отыскать, где сейчас находилась физическая оболочка Мэллори, но каждый раз будто с разбега бился о железную стену. В голову девушки прорваться также больше не получалось. Или отец решил усилить охрану и не пропускал в ее разум посторонних, или же, Лэнгдон за эти часы потерял слишком много сил для подобного воздействия.

Не без усилия поднявшись на ноги, мужчина бросил взгляд в окно. Судя по положению солнца, день уже шел к закату. Ну ничего себе его вырубило с прошлой ночи, что он проспал почти весь день…

Еще и сны были настолько странными, что после пробуждения, Майкл совершенно не чувствовал себя отдохнувшим. Сейчас он уже не мог вспомнить, что ему снилось, но осталось неприятное послевкусие и назойливое чувство тревоги.

В дверь комнаты послышался стук и Лэнгдон болезненно поморщился от громкого звука.

— Кто это? — хрипло спросил он, оборачиваясь.

Дверь медленно открылась, и в нее заглянула молодая девушка в одежде горничной.

— Прошу прощения, сэр, — тихо сказала она, — господин Мур очень просил вас спуститься к ужину.

Взгляд служанки пробежался по белой рубашке Лэнгдона в следах крови, но лицо ее осталось невозмутимым.

— Изволите принести вам другую одежду? — учтиво спросила она.

— Да, — рассеянно ответил Майкл, только сейчас понимая, как, наверное, странно выглядит со стороны, — благодарю, это будет не лишним

Коротко кивнув, горничная закрыла за собой дверь.

…

— В чем дело? — хмуро спросил Джон Генри, когда заметил Лэнгдона в главном зале, — тебя не видно еще со вчерашнего вечера.

— Проспал, — небрежно ответил мужчина, не желая вдаваться в подробности.

Мур тяжело вздохнул. Было видно, с каким трудом он сейчас сдерживался, чтобы не сорваться на Майкла.

— Твое пренебрежение ко всему, что я говорю и прошу тебя делать — это такая новая тактика? — спросил Джон Генри звенящим голосом, стараясь не уронить спокойное выражение лица.

— Я не обязан отчитываться за каждый свой шаг, — мрачно сказал Лэнгдон.

Сцепив руки за спиной, мужчина смотрел в даль зала, где музыканты сейчас настраивали инструменты, а некоторые гости таскали со столов яблоки и виноград. Обстановка тут была довольно расслабленная, похоже, королева пока так и не появилась.

Порой, Джону Генри хотелось взять Майкла за шкирку и как следует встряхнуть. А еще лучше, достать кнут и выбить из мальчишки всю дурь, пока он не пустил их планы коту под хвост. Но вместо этого, Муру приходилось продолжать играть в няньку и верного друга Лэнгдона. Эту роль ему поручил сам дьявол, и кто он такой, чтобы от подобного отказываться?

— Аудиенция должна состояться сегодня в семь вечера, — произнес Джон Генри, натягивая на лицо неискреннюю улыбку, — изволь не опоздать хотя бы на встречу с королевой, Майкл.

Недовольно фыркнув, Лэнгдон бросил на Мура взгляд и отошел к стене, где было меньше всего народу.

Раз встреча с Викторией состоится сегодня, сразу после нее он сможет покинуть дворец. А там уж, как вернется в поместье, он всю округу перекопает, но найдет Мэллори. Неужто, отец думал, что Майкл так просто сдастся? Вот уж нет…

Мужчина заметил, как рядом с музыкантами появилась высокая женщина в зеленом платье. Кажется, он уже видел ее раньше, на одной из сцен театров Лондона. Ему не так уж часто приходилось там появляться, но он был рад, когда выпадала такая возможность.

Оркестр заиграл, и он услышал голос, от которого по коже побежали мурашки. Восхитительное чистое сопрано взлетело вверх и заструилось по нотам, переходя в слова арии.

— Знаете итальянский, господин Лэнгдон? — тихо спросил женский голос неподалеку.

Майкл обернулся и увидел рядом с собой Корделию Гуд, что смотрела на него с вежливой заинтересованностью. На ней было надето дорогое темно-синее платье, что напомнило ему о Мэллори в тот вечер, когда она решила пробраться к гостям…

— Нет, увы, — ответил он, снова переводя взгляд к сцене.

— Просто вы здесь, пожалуй, единственный, кто слушает эту арию так, словно понимает каждое слово, — мягко улыбнулась женщина.

— Это не обязательно, — хмыкнул Лэнгдон, — все арии поются примерно об одном и том же.

— О любви? — переспросила Корделия, вскинув бровь.

— Скорее, об отчаянии, — ответил мужчина, вслушиваясь в мелодию, что звучала все более трепетно, — страхе что-то потерять или уже о потерянном.

— Интересная интерпретация, — еще шире улыбнулась женщина, — впрочем, с этой арией вы угадали.