Мои бенгальские подруги

Позже ситуация облегчилась еще и тем, что я стала получать многочисленные приглашения в гости. В Калькутте я выступила с небольшой лекцией, которая принесла мне такую популярность, что почти каждый день меня приглашали на ужин.

Тут уж я подошла к следующему, более сложному этапу освоения правил бенгальского этикета. Сначала я была в восторге от приглашений, но вскоре убедилась, что здесь есть свои «но», и стала относиться к ним скорее как к выполнению своего рода общественных обязанностей.

Главное «но» — время ужина. В первый раз я примчалась в гости в половине седьмого, чтобы не заставлять себя ждать. В целях экономии я целый день не ела.

Шла беседа, а из кухни доносилось многообещающее шипение подсолнечного масла, связанное у чехов, с представлением о поджариваемых шницелях как о заключительном этапе подготовки к ужину. Было уже ровно семь, потом восемь, из кухни по-прежнему раздавалось шипение, но я по-прежнему беседовала. В половине девятого я уже не беседовала, а, лишенная всех сил, готова была уйти и поужинать тем печеньем, что осталось от завтрака. Но сил уйти не было, и в девять наконец-то начался ужин. Иногда это бывало немного раньше, но довольно часто лишь в половине десятого хозяева спрашивали, хочу ли я ужинать сейчас или попозже. Так что для желающих сэкономить за счет приглашений тут нет никакой выгоды, ибо, отправляясь в гости, вы просто обязаны перекусить, иначе вам до ужина не дожить.

Весь этот горький опыт заставил меня перейти на бенгальский распорядок дня. Их, собственно, два: сельский и городской.

Первый соответствует провинциальному образу жизни и социальному положению сельских жителей и очень естествен: на рассвете — легкий завтрак, в полдень, по возвращении с поля, — обед, в полуденный зной — полдник и на закате — ужин. Таким же естественным мне показался и день фабричных рабочих. Они работают, с шести утра, как и у нас, завтракают, как и мы, рано утром и обедают в полдень.

Городские часы завтраков, обедов и ужинов соответствуют, как правило, английскому распорядку дня, ибо последний все еще во многом соблюдается в индийском обществе. Мне это не нравилось и даже мешало во время моего пребывания в Индии. Я полагаю, что он совсем не соответствует индийскому климату. А в том, что это лично мне никак не подходило, заверяю вас со всей определенностью.

Утром (к тому времени в Праге я успевала сделать зарядку, позавтракать, вскочить в автобус, добраться до работы, начать рабочий день и проголодаться) мне приносили здесь чай в постель. Лишь один чай. Печенье только по вашей просьбе. Причем абсолютно ясно, что в Индии имеет смысл вставать как можно раньше, чтобы успеть все сделать и больше увидеть до наступления жары. Простые индийцы хорошо это знают, но богатые городские жители подражают англичанам и валяются в постели до восьми и дольше.

Однако вернемся к моим ужинам в Калькутте. Перед ужином мне, как правило, нерешительно предлагали стол, стул и прибор, когда же я отказывалась, хозяева с сияющим лицом расстилали для меня на полу маленький коврик, а перед ним ставили вышеописанный поднос с Монбланом риса в центре и множеством маленьких мисочек вокруг.

В Калькутте я уже довольно свободно ела рукой. Но тут поначалу возникла одна сложность. Дело в том, что хозяева иногда не ужинали вместе со мной, соблюдая древний обычай, и я не могла наблюдать за ними, узнать, что, когда и из какой мисочки следует добавлять и брать. В таких случаях мне приходилось служить этаким аттракционом перед семейным ужином, быть своеобразной юмористической закуской, по крайней мере мне так казалось.

Представьте, вы сидите, со своей горой риса и ми сочками в центре всей семьи, самая младшая из девочек овевает вас веером, ее мама вам накрывает. Они то вам, слава богу, помогают, остальные же только смотрят на вас, мешая вам вопросами:

— Это не слишком остро для вас? А где вы научились есть рукой? А едят ли у вас рис? Хотите еще манго?

Левая рука, на которую я опираюсь (сидеть со скрещенными ногами я научилась, но не во время еды, ибо никак не могла наклониться при этом так, чтобы и рот держать над тарелкой, и сари не закапать соусом), немеет, а правая вся в мелких косточках маленьких бенгальских рыбок. Одежда становится тесной в поясе, так щедро вас угощают, а еще ведь надо и отвечать на внимание всей семьи.

Однажды я попросила все домашнее собрание есть вместе со мной. Тогда мне популярно объяснили, что это принятое внимание к гостю, и все они ждут, не будет ли у него каких-нибудь желаний, ведь все должны забавлять его во время еды. Они не могут есть до тех пор, пока не убедятся, что гость уже сыт.

Потом я уже никогда не протестовала. Насытившись, еле передвигаясь, я едва добиралась в полночь до постели и в духоте жаркой, тропической ночи тщетно пыталась заснуть.