Мой бесстрашный герцог

– Милая, если бы я не остановился, ты бы получила намного больше, чем хотела.

Николь, конечно, понимала, что между мужчиной и женщиной многое происходит наедине, – она точно не знала, что именно, но догадывалась, что это нечто восхитительное. Вероятно, капрал Гримальди намекал именно на это. Но поцелуй был воистину волшебным, и Николь не хотелось, чтобы он прерывался.

– Я не знала, что мы будем целоваться, когда согласилась встретиться с тобой, – сказала она.

– Я тоже, – ухмыльнулся Марк.

Она сделала маленький шажок к нему.

– Но если мы уже поцеловались, то почему бы не повторить?

Капрал Гримальди немного помедлил – вероятно, обдумывал ее предложение. Потом он обнял Николь, привлек к себе, и – о чудо! – их губы снова слились в поцелуе. Она тихо застонала и приподнялась на цыпочки – он был слишком высок для нее. И тут Марк, крепко прижимая Николь к себе, чуть приподнял ее, отрывая от земли. В кольце его сильных рук она оказалась точно в клетке, которую ей ужасно не хотелось покидать.

Треск ветки, послышавшийся из-за конюшни, заставил Марка поднять голову. Теперь им владела не страсть, а тревога. Он осторожно, с явной неохотой, опустил девушку на землю. Убедившись, что она твердо стоит на ногах, он сразу же отступил на несколько шагов и теперь молча взирал на Николь словно на богиню.

И тут она, коснувшись пальцем своих чуть припухших от поцелуя губ, прошептала:

– Спасибо за поцелуй.

На лицо Марка вернулась улыбка.

– Это я должен тебя благодарить, – ответил он.

– Меня никогда раньше не целовали, – сообщила Николь. – Это было… очень необычно.

Марк несколько минут молчал, поглядывая по сторонам, потом снова посмотрел на девушку.

– Я не пошутил, когда сказал, что пришел сюда не для поцелуя.

– Я тоже. – Николь тщетно пыталась собраться с мыслями. Она вовсе не была уверена, что после этого поцелуя когда-нибудь станет такой, как прежде.

Несколько минут они молча смотрели друг на друга так, словно видели нечто удивительное.

– Я должен отвести тебя обратно в дом, – сказал, наконец, Марк. – Там ты будешь в безопасности.

Николь долго вглядывалась в его лицо, потом тихо сказала:

– Я в безопасности там, где ты.

Николь тяжело вздохнула. Их первый поцелуй был неожиданным и волшебным. Они еще раз поцеловались, после чего Николь поспешила обратно в зал, взяв с Марка слово, что он зайдет к ним на следующий день. Он не обманул.

Она на мгновение зажмурилась, затем, открыв глаза, снова уставилась на ненавистный лист бумаги, все такой же девственно-чистый. Надо было отвлечься. Николь решила спуститься в кухню и узнать, не остались ли еще вкуснейшие малиновые тарталетки, которые ей подавали на завтрак. Встав из-за стола, она услышала громкий стук в дверь.

– Войдите, – сказала Николь, ожидая увидеть Луизу или Сюзанну.

Она попросила Сюзанну стать ее личной горничной, и девушка все утро под разными предлогами заходила, чтобы узнать, нравится ли хозяйке ее новая прическа и не хочет ли она дать какие-нибудь распоряжения относительно гардероба.

Дверь открылась, и в комнату вошел Марк.

Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы понять: произошло что-то очень неприятное… Николь вцепилась в спинку стула с такой силой, что даже костяшки пальцев побелели, и, судорожно сглотнув, спросила:

– Что случилось?

– Мне нужна твоя помощь.

– Да-да, пожалуйста, все, что угодно…

Марк тяжко вздохнул и провел ладонью по лицу.

– На Боу-стрит считают, что Джона убили.

– О нет! – Николь прижала к губам пальцы. К горлу внезапно подкатила тошнота.

– Яд, – мрачно изрек Марк.

– О господи! Нет! – Николь в отчаянии помотала головой. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки. После чего она тихо спросила: – У тебя есть подозреваемые?

Щека Марка дернулась.

– Да, есть. И, видит Бог, я все узнаю.

– А что требуется от меня? – спросила Николь.

Муж, конечно, пришел не для того, чтобы просить ее помочь в расследовании, но… Надежда, как говорится, умирает последней. Неужели он действительно хотел ее помощи?

– Мне нужно сообщить дяде. – Марк кашлянул. – Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.

Увы, надежда все-таки умерла, но ее тотчас сменила решимость помочь Марку хоть в чем-нибудь. И сейчас следовало сообщить ужасную весть смертельно больному старику.

– Да, конечно, – кивнула Николь.

На самом деле это было даже трогательно… Ведь Марк все же думал о ней и заехал за ней домой, сделав изрядный крюк. Значит, он верил в нее. Или просто боялся остаться с дядей наедине? Немного подумав, Николь отбросила эту мысль. Марк не трус. И он сейчас попросил сопровождать его только ради дяди. Он знал, что она нравилась старику, и ее присутствие должно было хоть немного его успокоить.

Подхватив юбки, Николь направилась к гардеробу.

– Я надену накидку и встречусь с тобой внизу.

Полчаса спустя экипаж Марка остановился у дома герцога. Дверь открыл все тот же унылый дворецкий.

– Его светлость ждет вас, милорд, – пробормотал он.

– Не милорд! – в раздражении воскликнул Марк. – Никакой я не милорд!

Дворецкий насупился и пробурчал: