Мой брат – моя истинная пара

Надежда вспыхнула в груди яростным жалящим пламенем. Я облизнула губы, сосредоточилась. Сжала сильнее безвольное тело Эсуми и обратилась к ней — так же, как тогда, когда мы были едины, две души в одном теле.

«Эсуми… иди ко мне».

Тишина. Чёрная, глубокая, навевающая отчаяние.

«Эсуми, пожалуйста, услышь! Иди ко мне!»

Я мысленно кричала, вкладывала всю себя, выворачивала наружу, чтобы дозваться, чтобы поймать эту упрямую душу. Может быть, ничего бы не вышло — если бы не Райен. В какой-то миг, когда я уже истратила все силы, когда к горлу уже подкатывала слабость, желание сдаться — я услышала и его голос: «Эсуми!».

А потом мы почувствовали отклик. Едва слышный, неизмеримо далёкий, но всё же отклик.

«Эсуми! — силы словно удвоились, я воспряла духом, да и Райен, кажется, тоже. — Иди ко мне! Возвращайся!»

Тишина. Долгая-долгая пауза. И слабый ответ:

«Зачем?»

Я задохнулась от неожиданности. Как это зачем? Что за глупости?

«Перестань глупить! Ты нужна нам!»

«Не нужна… я понимаю».

Я растерялась. Как убедить её? В чём-то она была права, я не могла упрекать за то, что она так решила. Эсуми привыкла жить никому не нужной. Привыкла быть чёрной овцой в семье: не очень умной, не очень одарённой, не внушающей надежд. Привыкла к одиночеству — и там, куда её сейчас влечёт неумолимое потустороннее течение — там её наконец ждёт покой. Ждёт ничто — отстутствие предательств, огорчений и боли.

«Эсуми. Пожалуйста, вернись, — вмешался Райен. — Прости меня. Я совсем не понимал тебя. Я видел только то, что было на поверхности. Прости, я был плохим братом, но, пожалуйста, вернись…»

Она молчала. Тогда я вспомнила о том единственном, кто был для неё важен.

«А как же Лерой?»

Я постаралась передать, как жутко он кричал, когда она упала. Как отчаянно пытался помочь. В этот момент всё стало ясным. Может, поначалу он и сблизился с ней из желания использовать, этого я не могла знать. Но зато понимала, что сейчас он её любит. По-настоящему.

И Эсуми откликнулась. В толстой непроницаемой скорлупе, которой она себя окружила, появилась трещина.

«Он ждёт тебя, Эсуми. И мы тоже. Иди ко мне, войди в моё тело. Возвращайся. Тебе нельзя умирать, иначе Лерой тоже умрёт от горя. Ну же!»

Трещина бежала, ветвясь, как молния, огненный жар полился изнутри. Я охнула, когда он настиг меня, чуть не задохнулась от силы и мощи. Райен помог, удержал, принял вместе со мной. Сначала поток чуть не сбил меня с ног, а потом я, кажется, на краткий миг потеряла сознание. Но почти сразу пришла в себя и поспешила увериться, что Эсуми действительно здесь, внутри, рядом со мной.

«Здесь я, здесь, — ворчливо ответил её звонкий голосок. И тут же вскрикнул: — Лерой!»

Я растерянно оглянулась и увидела, как Ивен припёр Лероя к стене и заносит кинжал. Дёрнулась было вмешаться, попробовать остановить, но слабость ещё не прошла, я едва держалась на ногах.

— Рай! — я взглядом указала ему на сражавшихся. Кто-то из них наверняка под управлением, как была Эсуми, но кто именно — разберёмся потом. Сейчас надо их остановить.

Он понял без слова, бросился к ним — и вдруг застыл.

Застыли вообще все, даже Ивен превратился в статую с занесённым оружием в руке. Исчезли звуки, как будто на комнату опустился полог тишины. И в этой тишине кто-то смеялся… Я подняла голову, наткнулась взглядом на декана Иезегарда. Одну долгую секунду размышляла над этой странностью: почему декан смеётся, торжествующе смотря в нашу сторону, и стоит, сложив руки на груди — вместо того, чтобы изо всех сил пробираться через толпу, пытаться помочь, ведь он же целитель.

А потом все кусочки паззла сложились, и я ахнула.

Вот кто злоумышленник. Вот кто охотился за Райеном, возможно, не собственноручно, заставляя Ивена устраивать покушения. И сейчас он добился своего — на его лбу сияла золотисто-медовая, корона в виде узкой ленты, переливающаяся, как будто раскалённое золото каким-то чудом удерживало форму.

— Слушайте все, — пророкотал декан, и его густой голос накрыл зал, как колокол. — Ваш король мёртв… Теперь я — ваш новый повелитель! На колени!

Король… мертв?!

Я огляделась и с замиранием сердца увидела, как его величество и впрямь лежит на пороге, а вокруг него почему-то образовалось пустое пространство, словно никто не смел приблизиться. Или, точнее, не мог? На моих глазах один из гвардейцев, косая сажень в плечах, попытался шагнуть вперёд и застрял, как муха в паутине. Сперва задёргался, а потом замер и явно против своей воли опустился на колени. Я тоже почувствовала, как будто неизмеримая тяжесть тащит меня вниз, рухнула на колени — Райен упал рядом.

— Сукин сын, — прорычал Райен сквозь зубы. — Я его убью… убью…

Но сейчас никто не мог сделать ничего.

Декан Иезегард окутался силой, как чёрной тучей, сделался выше на две головы и торжественно, так, словно долго тренировал этот жест, взмахнул рукой. В воздухе запахло внезапной свежестью, а потом ослепительным голубым светом засиял продолговатый овал. Весь зал сообща выдохнул — то ли от страха, то ли от невольного восхищения, — и я сама тоже не удержалась от изумлённого возгласа.

Декан открыл портал.