Мой дедушка — памятник

«С праздником, дорогие друзья!

Мы рады сообщить вам, что в этом году День Кассиопеи будет особенно торжественным. Успехи наших мужественных легоперов, особенно последние победы над финским банановозом, либерийским бензовозом и норвежским жировозом, создали нашей маленькой стране международную известность.

Мы рады приветствовать здесь культурно-спортивную делегацию общества „Альбатрос“ во главе с госпожой Мария. Кстати, сообщаем, что вчера госпожа Мария (рост 185, вес 90) показала в плаванье баттерфляем лучший результат сезона. Браво, Мария! Так держать! Мы надеемся, что ленинградская команда „Юная грация“ полностью устранит последствия печального недоразумения с фрегатом „Алёша Попович“. Мы посылаем свой привет экипажу этого научного галеона! Не обижайтесь на нас, дорогие друзья! Милости просим!

Гвоздём завтрашней программы безусловно явится выступление огромного международного оркестра под управлением выдающегося маэстро Грегори фон Нофирогерга. Он исполнит Второй концерт для фортепиано с оркестром Чайковского, а также сюиту известного композитора-авангардиста Джорджа Садовникера „Скандал на центральном вокзале“.

Праздник закончится массовым булоногом вокруг памятника спасителю нашей свободы Серхо Филимоныч Страттофудо. Мы надеемся, что даже у наших братьев с острова Карбункл будет в этот день сносное настроение».

И вот перед нами, читатель, центральная набережная Оук-порта, запруженная праздничной, яркой толпой. На эстраде покоряют сердца юные мастерицы художественной гимнастики. На трибуне для почётных гостей, в центре, восседает мадам Накамура-Бранчевска в царственно прекрасном наряде с ожерельями, браслетами и диадемами. На помосте для оркестра, кряхтя, стеная, держась за затылки, глотая таблетки, клокоча пивом, усаживаются виртуозы.

Лёгкой пружинистой походкой поднялся маэстро Грегори фон Нофирогерг. Поглаживая ассирийскую бороду, подкручивая огненно-рыжие кудри, постукивая узловатой палицей, блестя сумасшедшим огнём сквозь тёмные очки, он прошёлся среди своих музыкантов, ободряя их:

— Выше головы, шакалы! Кто хочет опохмелиться, опохмеляйтесь! Главное, чтоб руки не дрожали.

Геннадий со своей флейтой-пикколо (миниатюрным автоматом «Стенли») прятался в глубине, за футлярами арф. Он дрожал от возбуждения: пройдёт ли всё так, как он задумал, не подведут ли простодушные легоперы?

Буги — Нофирогерг — подсел к нему и зашептал на ухо:

— Смотри, малыш, королева на месте. Только короны пока не хватает, но я уверен, что и корону она уже припасла. Ждёт начала концерта, ждёт, когда я сброшу бороду и парик и объявлю её владычицей Больших Эмпиреев и Карбункл. Ха-ха! Представляю себе её вид, когда я объявлю. Объявить-то объявлю, да только не её. Ну, малыш, устроим мы сегодня фестиваль! Первым делом открою огонь из миномётов по памятнику! Миномётики-то у меня в контрабасах или как?

— В контрабасах, сэр! — подтвердил Геннадий.

— А ведь правда неплохая идея с оркестром? — ухмыльнулся Буги. — Голова у меня пока что работает, а, Джин? Только эти олухи разинут рты, чтобы послушать Чайковского, как мы достанем свои игрушки. Только сперва ещё один сюрприз будет. Увидишь — закачаешься!

Маэстро фон Нофирогерг похлопал мальчика по плечу и отправился поднимать боевой дух струнной группы.

Геннадий тревожно обвёл взглядом набережную, пёструю толпу, в первых рядах которой сидели на чемоданах легоперы во главе с Рикко Силлой, трибуну для почётных гостей, среди которых сидела его дорогая бабушка, доктор Вертопрахов и поэт Горошкин. Что это за сюрприз, о котором сказал Буги? Почему не пришла на Львиную лестницу Доллис? Куда исчез Чаби Чаккерс?