Мой дядя Адриано

Короче говоря, в 1994 году даже дядя был очарован человеком из Аркоре[152]. Он чувствовал – что-то не так, но в его душе теплилась надежда, что Берлускони представляет собой нечто новое, антитезу Первой Итальянской Республике. Совсем другое мы увидим одиннадцать лет спустя в программе «Рок-политика», куда дядя пригласит Роберто Бениньи[153], и этот выпуск вызовет ярость Сильвио Берлускони. После заявления о поддержке Берлускони на пресс-конференции в 1994 году, в преддверии европейского турне, Адриано больше никогда не будет так открыто выступать в поддержку основателя партии «Народ свободы»[154]. За десять лет Адриано изменит свое мнение о правлении Берлускони. Городская легенда тех времен гласит, что дядя – несгибаемый берлусконец, и его симпатии к Берлускони действительно были вполне реальны. Достаточно вспомнить ту фразу, которая очень обрадовала рыцаря из Аркоре в период его первого правления: «Я думаю, он тот, кто нам сегодня нужен. Он начинал с нуля, как и я, поэтому я считаю его идеальным «мальчиком с виа Глюк». Сегодняшняя неразбериха немного запятнала его имя, но позвольте ему взять в руки бразды правления, посмотрим, на что он способен».

Однако потом дядя многое переосмыслил, может быть, из-за критики берлусконизма со стороны его жены Клаудии. В частности, Адриано поразило, как в один из периодов правления Берлускони RAI вела переговоры о съемках фильма «Де Гаспери» (De Gasperi, l’uomo della speranza, 2005), продюсером которого была Клаудия. Адриано впечатлила и критика в адрес Сильвио Берлускони, высказанная одним из отцов итальянской журналистики и очень хорошим другом Клаудии, Индро Монтанелли. В 2001 году Монтанелли, после ухода из руководства газеты Il Giornale, очень жестко выскажется о своем бывшем редакторе, Сильвио Берлускони: «Берлускони придет к власти, и итальянцы наконец поймут… Если он победит с небольшим перевесом, то продержится очень недолго. В противном случае – кто знает? Итальянцам нужно время, чтобы это понять. Но верно и то, что для создания режима необходимо держать в кулаке правящий класс. Муссолини добился этого с помощью боевых фашистских организаций. Я не знаю, пойдет ли Берлускони на такой шаг. Видите ли, между ними есть разница. Муссолини в большинстве своем ненавидел фашистов, он использовал их, но презирал и не доверял им. Он призвал либералов, националистов и некоторых своих бывших товарищей и сформировал из них правительство. Берлускони же любит берлусконцев, потому что те обожают его… Из грамотных людей с ним рядом были только Конфалоньери[155] и Джанни Летта[156]. Остальные – просто лизоблюды и убийцы».

В 1997 году Адриано находился в одном шаге от перехода на Mediaset. Заключение контракта с империей Берлускони стало бы «историческим» событием, потому что дядя постоянно отказывался от всех предложений группы компаний Mediaset из-за разногласий в вопросе рекламы. Но тогда Адриано как раз рассорился с RAI. Его адвокаты уже готовились подать иск против государственной телерадиокомпании из-за нарушения условий контракта. Причина – «Дирижер» (Il Conduttore), передача, которую Адриано должен был выпустить в эфир через десять лет после потрясшего всех восьмого сезона «Фантастико». Но процесс застопорился, RAI колебалась. Чем все закончится?

«Увидим. Сейчас я могу только сказать, что происходит нечто очень странное», – сказал Адриано журналистам.

Шел жаркий обмен факсами между виллой в Гальбьяте и высшим руководством RAI, Адриано подозревал, что телекомпания пошла на попятную – говорит, что хочет вернуть его в эфир, но как только дело доходит до подписания контракта, который гарантирует ему полную автономность, начинает опасаться новых скандалов. Дядины адвокаты требовали от государственного телевидения уважать подпись, поставленную на предварительном соглашении от 26 октября 1996 года генеральным директором Франко Исеппи. Дело отправилось в суд, и конфликт, казалось, вышел на новый уровень: Адриано, впервые в своей карьере, попросил судей заставить RAI в сентябре 1997 года выпустить в прайм-тайм все двадцать три выпуска его шоу. Кроме того, он потребовал возместить ущерб от неудачного запуска его нового альбома «Arrivano gli uomini». Но почему RAI была готова рискнуть и скорее заплатить огромный штраф, чем дать передаче зеленый свет? Тайна.

«У меня есть некоторые соображения, но я пока не буду их называть, – заявил тогда Адриано газетчикам. – Давайте просто скажем, что вся эта история наводит на подозрения. Тайна, которую я не могу разгадать. Пока не могу».

Может быть, всему этому есть какая-то политическая причина?

«Возможно. Некоторые говорят, что RAI испугалась, что я встану на сторону Адриано Софри[157]. Они знают, что я непредсказуем. Но лично мне никто из них ничего не говорил».