Мой дядя Адриано

Поэтому ты теперь решил стать пиратом, совершать набеги на телевизионные программы?

«Скажем, это именно то, что хорошо получается у пиратов».

Как думаешь, появится ли пиратское телевидение?

«“Профессора”[170] намекнули на положительный исход. Два эпизода Беппе Грилло[171] показывают, что перемены возможны. Посмотрим, удастся ли довести их до конца, может, мне перезвонят».

Давай вернемся к газетам: что ты думаешь об итальянской прессе?

«Я не то чтобы эксперт, но могу сказать, что пресса несколько пристрастна. Думаю, газета должна быть беспристрастной настолько, что, если кто-то напишет статью, ругающую редактора этой газеты, то редактор должен ее напечатать».

Почему ты думаешь, что пресса пристрастна?

«Однажды мне довелось писать статью для крупной итальянской газеты. В ней я как раз критиковал пристрастность этой газеты. «Если хотите доказать, что я не прав, опубликуйте эту статью, критикующую вашего редактора», – сказал я. Но статью так и не напечатали. Название газеты? Не важно. Мне было интересно проверить… Знаешь, что самое плохое в прессе? Все время чувствуется какая-то двойственность, когда читаешь статью. Как будто новости пишут на двух языках – один для обычных людей, а другой для более узкого круга. Мы много говорим о переменах. Но если пресса, этот рупор общества, не сделает первый шаг к переменам, кто тогда сделает?»

Можешь дать оценку разным газетам?

«Признаюсь честно, не могу. Для меня все газеты сливаются в одну. Во-первых, заголовки одинаковые. Но самый большой недостаток в том, что они не говорят правду. А может быть, каждый говорит свою правду».

Назови журналиста, который тебе нравится.

«Иногда кто-нибудь пишет очень убедительную статью о политике. А следом он же может выдать что-то скучное и непонятное».

Что насчет таких столпов журналистики, как Энцо Бьяджи и Джорджо Бокка?

«Мне очень нравится Энцо Бьяджи… Монтанелли тоже. У них между строк часто можно уловить приятную иронию. Признаюсь, я редко читал Бокка. Ну, кроме того, что он писал обо мне».

Что именно он писал?

«Что я талантливый идиот».

Тебя это разозлило?

«Нет, не разозлило. Во времена «Фантастико» все были против меня. В конце концов мне понравилось читать статьи такого рода. Однако я считаю Джорджо Бокка великим журналистом. Я случайно прочитал несколько статей о мафии и терроризме – они были так хорошо аргументированы, что я подумал, может, я и правда талантливый идиот».

Приходилось ли тебе писать для других газет, кроме Corriere della Sera и La Stampa?

«Первую свою статью я написал для Il Messaggero. Однажды я попытался напечатать что-то в Repubblica. Позвонил в головной офис, представился и спросил: «Что мне надо сделать, чтобы отправить статью вам?» – «А вы хотите, чтобы мы ее опубликовали?» – спросил меня собеседник. «А вы собираетесь ее фотографировать, что ли?» – ответил я. «Знаете, синьор Челентано, сначала мы должны посмотреть, о чем там речь», – объяснили мне в Repubblica. «Нет, забудьте», – ответил я. Это был единственный раз».

Давай перейдем к телевидению. Там ты более откровенен и строг в своих суждениях. Многие помнят твою полемику с RAI из-за гибели Фальконе[172]. Что случилось?

«История началась так. В тот вечер я был в спальне, один. Я очень устал, сел на диван и включил телевизор. Переключаю каналы, и вот на Tg1 Бруно Веспа сообщает о взрыве в Капачи[173] и смерти Фальконе. Веспа говорил очень сурово, коротко, но по делу. Меня потрясла эта новость, я был поражен, потерял дар речи. Как и все итальянцы, я задавался мучительными вопросами о будущем нашей страны. Через десять минут звучит песня из заставки и начинается «Ставим на?..» (Scommettiamo che?..) с Фрицци. Я поверить не мог. Как? Трагедия, по случаю которой нужно объявить национальный траур и немедленно отменить все телепередачи! А они что делают? Как ни в чем не бывало крутят дальше свои игры, делают свои ставки, хиханьки-хаханьки… Я разозлился и написал статью в La Stampa, с критикой Паскуарелли[174], написал, что он тоже виноват в смерти Фальконе, что он его добил».

Как считаешь, о чем это говорит? Что доказывает?

«Что доказывает? Что важнее всего не человеческая жизнь, а деньги, заработок, спонсоры. Спонсорская помощь должна поступать без перебоев. На кону миллиарды, и нечего прерывать трансляцию ради какого-то Фальконе, который жизнь положил на борьбу с мафией. После таких новостей надо дать людям время подумать. Синьор Паскуарелли, вы не можете запретить мне думать. Сначала вы сообщаете трагические новости, показываете кадры взрыва, который разносит на части кусок шоссе вместе с Фальконе, его женой и его эскортом, а потом показываете мне «Ставку»? Это безобразие. Паскуарелли обязан был отменить трансляцию».

Хочешь сказать, что телевидение возмущает тебя сильнее газет?

«Да, именно так. Печатная страница – это статичное изображение, а телевидение – движущееся, поэтому эффект гораздо сильнее».