Мой дневник. 1919. Пути верных

Драгоценные коллекции Энгельгардта были принесены им в дар и послужили главной основой Суворовского музея в С.-Петербурге. Судьба того, что осталось у него в Казани, мне неизвестна… Но то, что было у него в Дрездене, – мне в конечном счете стало близким… После его смерти наследником всего того, что находилось в Дрездене, стало русское посольство в Германии. К сожалению, это было уже посольство не русское, а советское, и оно попросту разбазарило все, что напоминало только лишь во время второй Мировой войны «амнистированного» советской властью русского героя. Библиотеку и часть картин купил на аукционе Русский научный институт в Берлине. Оттуда впоследствии правительство «наци» эту ценную библиотеку извлекло и… просто взяло себе, прекратив даже пользование ею русскими… хотя во время нахождения ее в Научном институте библиотека эта сильно была пополнена пожертвованиями русских эмигрантов, которые потом потеряли право ею пользоваться для своих работ. Какая судьба постигла эту библиотеку во время последней войны, мне неизвестно.

Часть картин, на которых были подробные описания, сделанные самим Энгельгардтом, попала в частные руки. Владельцы хотели, продав ее, заработать на этом для них чисто коммерческом деле. Покупателя на все то, что они приобрели, вследствие того, что они хотели заработать хорошо, – так и не нашлось, и эта часть коллекции стала постепенно расходиться по рукам.

Не имея возможности купить ее, я старался внимательно следить за нею и не упустить ее из виду, чтобы в минуту, когда мои денежные обстоятельства почему-либо поправятся, а продавцы перестанут дорожиться – приобрести, что возможно. К 1941 году оба владельца оставшейся части коллекции Энгельгардта умерли, и наследники их продали остатки ее мне…

23-го ноября 1943 года все это погибло вместе с моей квартирой в Берлине после того, как в дом, в котором я жил, попал «букет» из 38-ми зажигательных бомб!

В заключение еще один «след» Суворова.

Недалеко от гор. Равенсбурга (в 27 километрах от Линдау), тоже расположенного к северу от Боденского озера, но уже в пределах Вюртемберга, около городка Вейнгартен, имеется лес, носящий неожиданное наименование «Русского леса». Это заинтересовало русского эмигранта, заброшенного после катастрофы Германии в городок, и он[178] также начал свои поиски в архивах Равенсбурга и Вейнгартена.

Выяснилось, что в этом лесу погребены русские солдаты времен Суворова, лежавшие в госпитале, находившемся в свое время в монастыре в Вейнгартене. Умерших было до 2000 человек. Большая часть их, по-видимому, принадлежала к корпусу Римского-Корсакова, которому пришлось вести неравный бой с войсками Массены. Но, конечно, среди них были и участники Швейцарского перехода Суворова.

По данным местных архивов было установлено, что на русских могилах в свое время стоял памятник, но за ветхостью (или по иным причинам) в 1866 году он был разобран и, как отмечает с чисто немецкой пунктуальностью историк, на это было «истрачено три флорина»… На постановку нового памятника не было истрачено ничего… А второго Энгельгардта не нашлось!

Но эту задачу выполнили русские изгнанники, которые эмигрировали во второй раз, теперь уже не из России, а из тех стран, которые дали им временный приют. В двух километрах на восток от гор. Вейнгартена, в так называемой Шуссенской долине, на этот раз уже «иждивением русской эмиграции», был сооружен и 7-го сентября 1947 г., митр. Берлинским и Германским Серафимом, при большом стечении русских эмигрантов, приехавших из ближайших городков, освящен новый памятник, который представлял собой большой солидный восьмиконечный деревянный крест. День освящения креста был торжественным и трогательным для присутствующих. Вероятно, впервые после стопятидесятилетнего промежутка над павшими русскими воинами, совершившими небывалый поход и ушедшими в мир иной, далеко от родины, на чужбине, раздались родные русские напевы…

Но памятник этот был только временным. Созданная русской эмиграцией специальная русская комиссия, во главе с К.К. Македоновым, при всемерном содействии бургомистра гор. Вейнгартена г. Брауна, которому пришлось преодолеть сопротивление местных немецких коммунистов, и городского архитектора г. Коллера энергично продолжала работу, чтобы заменить деревянный крест прочным гранитным памятником.

Были собраны необходимые средства в размере 6500 герм. марок и внесены в государственную кассу гор. Регенсбурга, как особый фонд «Памятника Суворову». В долине реки Аах (район Вальбада) был найден шеститонный камень ледникового периода, который был доставлен к месту его будущей постановки. На камне был высечен православный крест и сделана надпись на русском и немецком языках: «Суворовским чудо-богатырям соотечественники. 1799–1948».

На это ушло немного более года. Новый постоянный памятник был водружен на свое место, и 14-го ноября 1948 г, опять в присутствии собравшихся русских эмигрантов, торжественно освящен благочинным французской зоны оккупации протоиереем Ольховским в сослужении всего православного духовенства зоны.