Мой друг по несчастью

– Уважаемые телезрители, если вам известно местонахождение этого человека, просим вас немедленно сообщить в полицию. Напомню, что власти нашей страны назначили награду в пятьдесят тысяч франков за точную информацию о том, где скрывается данный преступник, и пять тысяч франков за любую информацию, которая поможет выяснить, где его искать. Господин Картон, – обратилась она к своему второму гостю, – вы застали этого человека в компании вашей хорошей знакомой, госпожи Червоточины, как раз накануне той ужасной ночи, когда она погибла от рук этого изверга, который, как утверждает госпожа Золотко, уже не сможет остановиться. Вы согласны с этой точкой зрения?

– Категорически согласен, – гулко прозвучал голос Картона из-под коробки. – Мне хватило пяти минут в его обществе, чтобы понять, что передо мной зверь. Он оскорблял меня и требовал отдать вино даром, не хотел платить за ту бутылку, которую они разбили, лез в драку. И вообще, все его поведение говорило о том, что он жаждет насилия. Он дышал насилием. Он оскорблял меня и проклинал просто за то, что я отличаюсь от него, и не вписываюсь в его картину мира. Зверь, одним словом.

– Вы хорошо знали погибшую. Скажите, каким она была человеком? Мне сложно произносить такой вопрос, но все же я осмелюсь его задать: могла ли госпожа Червоточина, по своему незнанию, позволить себе что-то такое, что в нормальном мужчине вызвало бы раздражение, а в психопате вспышку ярости?

– Вы имеете в виду, могла ли она его спровоцировать? – уточнил Картон.

– Да, выражаясь проще.

– Признаюсь, мне сложно это представить. Это была женщина практически святая. Добрая, отзывчивая… черт возьми, как же мне хочется кончить на ваши сиськи, я столько о них слышал, – как бы между прочим ввернул Картон информацию не относящуюся к делу, на что ведущая скромно потупила глаза. – Всегда спрашивала, как у меня дела, всегда платила за бутылки, которые разбивала. Скажу честно, несколько раз я даже мастурбировал под прилавком, пока она выбирала вино и рассказывала мне, как прошел ее день. Не знаю, видела она это или нет, но никогда не упрекала, в любом случае. Звала меня ласково – Картонка. А это правда – то, что говорят про ваши сиськи? Что они просто огромны?

– Да, Картонка, это правда, – ласково ответила ведущая.

– Я ваш большой поклонник, – не унимался Картон. – Я даже разговариваю с вами наедине, и постоянно повторяю ваше имя.

– О, это очень трогательно, Картонка.

– Эрекция, Эрекция, Эрекция. Могу часами повторять, – мечтательно говорил Картон, а по залу прокатился вдох умиления.

– О, мое имя звучит из твоих уст совершенно особенно, – похвалила Эрекция, и по виду ее можно было сказать, что она действительно польщена.