Мои друзья и горы.

   Контрольное взвешивание показало, что поработали мы все очень основательно: в среднем каждый из нас потерял от 6 до 8 кг веса. Хорошо было избавляться от избыточного веса таким гигантам, как Гена Филимонов с его исходным весом под 100 кг. А каково было таким изящным созданиям, как Галка Кузнецова и Раечка Затрутина, когда они вдвоем потянули всего на 97 кг, причем вместе с ботинками весом полтора-два килограмма каждый?! А вы нам будете говорить про необходимость ограничивать себя в еде, соблюдать диету и принимать какие-то таблетки для похудания! Все просто: рюкзак на плечи, а можно и лямки упряжки, и вперед по разработанному персонально для вас маршруту — фирма «Абдукагор» гарантирует достижение желаемого результата быстро, непринужденно и за очень умеренную плату.

   Угостили нас геологи и сытным обедом и даже выставили нам водки. Хотя у них был «сухой закон» и потребление алкоголя категорически запрещалось, мы с хозяевами «поделились выпивкой», что было должным образом оценено.

   На прощание я своей властью подарил начальнику геологической партии пуховый спальный мешок, чему он очень обрадовался. А наш начхоз Брагин меня отругал за раздачу казенного имущества, спрашивая: «А как ты собираешься в Москве отчитываться за недостачу снаряжения?» Однако выход мы нашли быстро — составили акт, в котором говорилось, что во время одной из забросок у участника Олеся Миклевича при прыжке через трещину на леднике оборвалась лямка рюкзака, он (рюкзак!) улетел вниз и извлечь его из трещины не было никакой возможности. В рюкзаке было следующее казенное имущество: пуховый спальный мешок (см. выше), четыре веревки (оплата ишаков) и три пары кошек (оплата верблюдов). Хотели еще добавить пару палаток, но как-то постеснялись. Акт мы заверили своими подписями, поставили печать у завхоза геологов, и потом бухгалтерия в Москве была вполне удовлетворена полным соблюдением установленного порядка списания казенного имущества.

   Остался недоволен лишь болезненно честный Олесь, но мы ему объяснили, что поскольку все знают, что он «святой», никто не посмеет усомниться в его показаниях, а к тому же, как демагогически заявил Мика, он точно где-то читал, что настоящим святым нередко приходилось прибегать ко лжи во спасение.

   На этом анекдотическом эпизоде можно было бы и закончить рассказ о нашей второй экспедиции на Абдукагор, но перечитав то, что написано выше, я убоялся, что у читателя может сложиться не совсем адекватное представление в целом об этой экспедиции. На самом деле, мы не  только хорошо проводили время, наслаждаясь жизнью и общением друг с другом в лагере у озера. Из полутора месяцев пребывания в горах около месяца мы провели вдали от этого чудесного места, делая заброски, перетаскивая грузы на санях, копая пещеры и, конечно, совершая восхождения. И все это в основном на высотах выше 5000 м. За это время нами было сделано 16 восхождений, из которых 10 — первовосхождения, в том числе шесть — на вершины выше 6000 м. Каждый из участников сбора смог совершить по три-четыре восхождения разной степени сложности и удовлетворить все свои амбиции. Таким образом, мы выполнили полностью все намеченные изначально планы по спортивному освоению этого нового для высотного альпинизма района.

   С тех пор прошло много, очень много лет. Напрочь забыты тяготы подходов и сложности восхождений, изматывающие нагрузки от тяжеленных рюкзаков и саней и все неудобства житья на высотных биваках. С трудом припоминаются и когда-то немаловажные спортивные достижения, такие как две медали чемпионата Советского Союза (серебро — за пик 26 Бакинских Комиссаров, 1957 г. и бронза — за пик Фиккера, 1960 г.), выполненные нормы высших разрядов и мастеров спорта по альпинизму — все, что служило тогда основными критериями успеха работы наших экспедиций. А что же все-таки осталось в нашей памяти? И чем же оказался столь привлекателен и своеобразен этот район, что впечатления о нем живы и сейчас, хотя с тех пор прошло более полувека и за это время мы побывали еще во множестве горных районов нашей страны?

   Самым сильным было первое впечатление от той панорамы, которая открывается, когда проходишь перевал Абдукагор и попадаешь в самые верховья ледника Федченко. Сколь видит глаз, простирается огромный массив ледника, лента которого, сужаясь и постепенно теряясь из вида, уходит на десятки километров вниз, а вверх она, напротив, быстро расширяется, превращаясь в широченное плато, окаймленное цепью шеститысячников, большая часть которых до нас не имела даже названия. Было такое ощущение, что мы попали в место, неведомое альпинистам, и нам выпало счастье быть его первооткрывателями.

   Вершин было так много, что труднее всего было выбрать, какие из них наиболее интересны как объекты восхождений. Когда попадаешь в такой район, тебя охватывает чувство азарта и начинаешь в полной мере ощущать всю магнетическую завлекательность нашего занятия, которая так хорошо выражена в известной песне Ю. Визбора: «Вот это для мужчин // Рюкзак и ледоруб, // И нет таких причин, // Чтоб не вступать в игру..