Читаем Мой гай дубовы полностью

На вулцы маленькай Уроцлава вецер на частаколе стараславянскую песнюграе, нібыта арган.Дзяўчаты за сонечны вобаднясуць агністае кола, на якое з каштанаў пырскае дрыготкіх ценяў фантан.Муляр — анёл бяскрылы — з блакіту працягвае рукі па новы ладупак цэглы,даспелай у самы крэс.Завулак — заступіць шчыглік —захоплены — што за штукі! —высіцца шматпавярховыжалезабетонны лес.Даходзіць водгук прадмесця,борзды, шумлівы, іскрысты,—галасоў маладых і зычныхпраз хрыбетнік руін пералёт.Новыя рытмы ў тых песнях,узнёслых і дынамічных,—маладзічок рабрыстынатуе акорды нот.Заплюшчу вочы ад грому, што доўга хрыпеў у горле заіржавелых вулканаў, аж нібы меч заблішчаў.За спаленым касцёлам вырастаў з папялішчаў, адраджаўся з вуголля Пястаў арол. I напеў.<p>МУЛЯРЫ</p>Метр за метрам вышай мецім рыску, нас высокі ўзлёт запаланіў.Мачты прымацуем на вятрыску —дом уверх пад парусам паплыў.Так без строп, без крылаў і без вёсел,хоць прырос граніт да ног і рук,уздымаем скрэплых фабрык водсветі на сёмым небе забрукуем брук.Абжываем акіян прасторы.Скрыгат кранаў. Пеніцца раствор.Нагрувашчваем з цэменту горы. Заганяем клін між хмар і зор.З сотага паверха свет шырэе.Бачым Одру, шапкі ніў і хат.Даганяем сонца... Вечарэе.Палавіну зрэзаў далягляд.<p>ФРАНКФУРЦКІ ЗВОН</p>Суседзі-немцы, к вам у госціІсці ў нас не было настрою.Я ўпершышо па гэтым мосцеІду з ахвотай і без зброі.Вам дзіўна, ды і мне нязвычна: Да вас з працягнутай рукою Ідзе паляк праз пагранічны Кардон над Одраю-ракою.Ён бачыў на сваёй радзіме,Як вашы вылюдкі без жалю Яго братоў у АсвенцімеI ўсюды, дзе прайшлі, знішчалі...Гісторыя шчэ паскладае Пра звон у Франкфурце харалы.Хто ў міры жыць з другім жадае,— Перакуе мячы ў аралы.Нібы з нябёсаў над вадоюНага ўсявышняга спусцілаНе звон, а стрэмя залатое,I гэта стрэмя зазвінела.Над вашым і над нашым полемГучыць мелодыя другая:Адтуль, з-за Одры, больш ніколі Вайна на Ўсход не зашугае.«У дружбе, міры жыць шчасліва Суседзям добрым па-суседску»,—Вяшчуе звон, і ўтораць нівыЯму па-польску, па-нямецку.Край свету звон чуцён з нязменнай Танальнасцю салютаў мая.I я душою, як антэнай,У гэты верш яго прымаю.<p>КРЫЖ</p>Як вернешся, скажаш маёй матулі,Няхай пра дамоўку распытвае тую Над Одрай, дзе дуб наш, нібы ў каравуле,Нязменна стаіць і спачын мой вартуе.Як вернешся, скажаш дзяўчыне каханай:Чакаю штодня, калі ўсход ружавее.Яна мяне знойдзе пад крыжам драўляным,Дзе каска, прабітая куляй, ржавее.Як вернешся, скажаш сябрыне вясковай,Ксяндзу-палітвязню,— як стануць пытацца, Што Одра і Ніса мне польскаю мовайЗагадваюць: спі і не думай вяртацца!
Перейти на страницу:

Похожие книги

Сонеты 97, 73, 75 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда
Сонеты 97, 73, 75 Уильям Шекспир, — лит. перевод Свами Ранинанда

Сонет 97 — один из 154-х сонетов, написанных английским драматургом и поэтом Уильямом Шекспиром. Этот сонет входит в последовательность «Прекрасная молодёжь», где поэт выражает свою приверженность любви и дружбы к адресату сонета, юному другу. В сонете 97 и 73, наряду с сонетами 33—35, в том числе сонете 5 поэт использовал описание природы во всех её проявлениях через ассоциативные образы и символы, таким образом, он передал свои чувства, глубочайшие переживания, которые он испытывал во время разлуки с юношей, адресатом последовательности сонетов «Прекрасная молодёжь», «Fair Youth» (1—126).    При внимательном прочтении сонета 95 мог бы показаться странным тот факт, что повествующий бард чрезмерно озабочен проблемой репутации юноши, адресата сонета. Однако, несмотря на это, «молодой человек», определённо страдающий «нарциссизмом» неоднократно подставлял и ставил барда на грань «публичного скандала», пренебрегая его отеческими чувствами.  В тоже время строки 4-6 сонета 96: «Thou makst faults graces, that to thee resort: as on the finger of a throned Queene, the basest Iewell will be well esteem'd», «Тобой делаются ошибки милостями, к каким прибегаешь — ты: как на пальце, восседающей на троне Королевы, самые низменные из них будут высоко уважаемыми (зная)»  буквально подсказывают об очевидной опеке юного Саутгемптона самой королевой. Но эта протекция не ограничивалась только покровительством, как фаворита из круга придворных, описанного в сонете 25. Скорее всего, это было покровительство и забота  об очень близком человеке, что несмотря на чрезмерную засекреченность, указывало на кровную связь. «Персонализированная природа во всех её проявлениях, благодаря новаторскому перу Уильяма Шекспира стала использоваться в английской поэзии для отражения человеческих чувств и переживаний, вследствие чего превратилась в неистощимый источник вдохновения для нескольких поколений поэтов и драматургов» 2023 © Свами Ранинанда.  

Автор Неизвестeн

Литературоведение / Поэзия / Лирика / Зарубежная поэзия