Мой голос за тебя

Бёрди едва взглянула на контрольный список вопросов, который ей показывала на айпаде Эбби. Она сосредоточилась на голосе Бака, доносившемся из гостиной. Она вся обратилась в слух. Чем, собственно, он там занимается? Они давно договорились, что он не вмешивается в ее дела. Это что еще за саботаж? Ну надо же, как он раздухарился и взъерошил перья, стоило ей несколько раз не ответить на его послания и не прийти домой ночевать.

Она бросила сумку и туфли на старинный стул, обтянутый парчой, и решительно направилась в комнату. Подходя, она услышала слова Бака:

— В день съезда в Айове Бёрди обычно говорит мне, когда проснется…

— Обожаю запах утренней овсянки, — она закончила за него фразу, войдя босиком, без обуви, в смятой одежде, но с ослепительной улыбкой.

— Черт побери, — произнес Бак, — готов сквозь землю провалиться, веришь, Берд?

— А разве ты не должен сейчас лететь на самолете в Де-Мойн, вместо того чтобы похищать у меня мое интервью, дорогой? — спросила она игривым тоном и чмокнула его в щеку.

— А разве на тебе сейчас надето не то же самое, что вчера? — усмехнулся он.

— О, Бак! Мне-то вообще все твои костюмы кажутся одинаковыми, — парировала она.

По тучам, сгущавшимся в глазах мужа, Бёрди поняла, что он сердится. Она перевела взгляд на Джея, который стоял, протянув руку для приветствия.

— Бак ни за что не распознает юбку от Дерека Лэма, даже если она прилипнет к его собственному заду, — дерзко заметила она. — Ужасно сожалею, что заставила вас ждать, Джей.

Бёрди поцеловала журналиста в щеку.

— Никаких проблем, я…

Она не дала ему договорить:

— У меня сейчас столько неотложных дел…

— Оставлю вас наедине, — сказал Бак и направился к выходу.

Бёрди повернулась к Джею и взяла его под руку:

— Только что привезли цветы. У меня есть что показать вам. Начнем?

ГЛАВА ПЯТАЯ КАКАЯ ПОТРЯСАЮЩАЯ МЫСЛЬ!

За день до начала съезда в Айове только Мэдисон Гудфеллоу обратила внимание на то, что новый пресс-секретарь Хэнка, Майк — как там его? — уселся в углу их номера в отеле-люкс и со страдальческим видом воскликнул, глядя в смартфон:

— О-о-о-о, ребята!.. Нехорошо. Не. Хорошо.

Мэдисон посмотрела на него от окна, перед которым сидела в кресле. Взгляд длился всего несколько секунд — достаточно, чтобы установить зрительный контакт. Она старалась сохранять непроницаемый вид, но догадывалась, что он прочел в ее глазах. Никто из остальных присутствующих в комнате, похоже, не заметил их безмолвного диалога.

Посередине комнаты — столики с остатками обеда. За окном — сумерки, сгущающиеся над Де-Мойном. По телевизору полногрудая блондинка дает краткий обзор шансов кандидатов перед основным действом в Айове. Хэнк все еще числится в фаворитах. Его фотография мелькает на экране, и Мэдисон уже ненавидит ее. Хэнк куда больше похож на президента, когда улыбается, не показывая зубов, — конечно, превосходных, с высококачественными винирами. Правда, никто особенно не интересовался ее мнением. Мэдисон никогда не любила теленовости, но сейчас они льются потоком с бесчисленных каналов, и избежать их просто невозможно. Это превратилось в настоящую пытку. Ролик за роликом, в которых Хэнк вещает то с одной трибуны, то с другой, в разных штатах. Ее муж словно подвергся лоботомии после того, как объявил себя кандидатом. Выступая перед публикой, что случается все чаще, он говорит так, как обычно на коктейльных вечеринках, перебрав бурбона:

— Тоже мне, проблема! Я могу уладить всю эту неразбериху. Всей этой вашингтонской машине надо хорошенько поддать под зад, чтобы она заработала, и я сделаю это.

А ведь он совсем не пьет.

Каждый новый день приносит новые проблемы. Мэдисон учится сосуществовать с этим чудовищем Франкенштейна в костюмах, идеально подогнанных по фигуре, но ей не хватает прежнего Хэнка. Того Хэнка, который любил подолгу плавать в бассейне в их доме в Хэмптонсе, заряжаясь энергией.

Мэдисон поджала под себя длинные стройные ноги, отпила из чашки капучино и стала просматривать почту. Самое интересное, что попалось на глаза, — приглашение от Бёрди Брэндивайн. Это имя было ей знакомо. Почти год назад, когда Хэнк впервые заговорил об участии в президентской гонке, она прочитала книгу Бёрди, красочную и занимательную, чтобы получить какое-то представление о Вашингтоне.

«Она понимает, что, скорее всего, вы в Айове, но тем не менее…»

Ассистент Мэдисон приложила к сообщению фото написанного от руки приглашения, в котором Бёрди называла миссис Гудфеллоу образцом стиля и женщиной с оригинальными взглядами. Мэдисон очень хотелось отправиться на, несомненно, потрясающую вечеринку Бёрди в ее столь же потрясающий дом в Джорджтауне.

Она снова посмотрела в окно. Город не раздражал ее. Даже казался милым. Поля и фермы, мимо которых они проехали по пути из аэропорта, напомнили ей о родной Алабаме.