Мой горький Лондон

Я хотела выглядеть как они. Хотела надеть широкую клетчатую рубашку, фенечки и «пацифик». Хотела положить в рюкзак альбом «битлов». Но не стала этого делать. Я шла туда не за тем, чтобы войти в ряды местных хиппаков и не для того, чтобы кто-то подумал, что я одна из них. Я шла туда, чтобы увидеть человека, который был лучшим другом Ваньки, который знал его так же хорошо, как и я, только, скорее всего, еще лучше, потому что друг с другом они могли говорить о таких вещах, о которых я не могла говорить с Ванькой. Я надела черную футболку и черную кепку с идиотской зеленой надписью «Just do it». Просто сделай это. Просто сделай. Обычные джинсы. Сандалии. Ногти – ярко-желтого цвета. Желтую фенечку – но только потому, что я ношу ее всегда.

Было жарко. В этот полдень, когда мне суждено было увидеть человека, который мог быть похожим на Ваньку. Или не суждено. Рядом с клубом не было никого. Безлюдно было и рядом с магазином дисков. Моя затея терпела крах. Сокрушительное поражение. Глупо и наивно было надеяться на эту встречу. На всякий случай я заглянула в клуб, но и там никого не было, только у стойки бара кто-то сидел, повернувшись ко входу спиной. Я подошла, села. Бармен задумчиво протирал бокалы, на стене позади него висели полки с алкоголем, в глаза бросились разноцветные этикетки бутылок с ромом, виски, мартини, коньяком. А днем здесь совсем по-другому – теплый колорит, тонированные коричневой пленкой стекла. Попросила себе стакан гранатового сока, вскарабкалась на высокий стул. Кто-то впереди меня сидел, не обращая ровно никакого внимания на мое появление. И что-то пил. Я разглядывала его спину, полосатую желто-красную рубашку, потрепанные джинсы, темные дреды. Черт! Человек оглянулся. Я видела Боба всего пару раз, но этого оказалось достаточно, чтобы я поняла, что передо мной он, и никто другой… узнать его в этом человеке было так же легко.

– Боб?..

Он долго смотрел на меня – пристально, оглядывая с головы до ног… будто пытаясь найти в своей памяти события, связанные со мной. Он свел темные брови… глянул снова… Почему раньше мне не пришло в голову отыскать его?

– Мэри Джейн?

– Да, Боб, это я, я.

Он поднялся со стула, подошел ближе. Он смотрел на меня, изучая черты лица. Потом, будто опомнившись, он улыбнулся – сначала одними глазами, так ехидно, прищурившись. Потом – по-настоящему, чуть разведя тонкие губы в стороны, почти совсем незаметно. Мое сознание отмечало мельчайшие детали – впитывало все, что я замечала. Цветные кеды на ногах, напульсники. И дреды. Он был таким же.

Он облокотился на стойку, все так же улыбаясь и глядя на меня:

– Надо же… Ты… сильно изменилась… Очень сильно…

Мы молчали. Не потому что нечего было сказать – сказать нужно было многое – а потому что нас объединяло общее прошлое, дни, когда все еще было по-другому, и мы понимали это.

Бармен протирал бокалы, исподлобья глядя на нас. Где-то тихо капала вода из крана… Было коричнево-полутемно. Я чувствовала, как к горлу подкатывает тяжелый, давний комок слез и отчаяния. И тихо-тихо, где-то далеко еле слышно играли 3 doors down – Here without you, я не сразу поняла это.

Все это длилось не больше каких-то пары минут – дверь с треском распахнулась и с шумом, смеясь и прыгая, внутрь завалилась разноцветная толпа.

– Хэй, Боб! – щелкая пальцами и вслух напевая песню, крикнул парень с дредами чуть ли не до поясницы. – Они меня достали! – он все время двигался, танцевал что ли. – В «Дым», в «Дым»! Там Боб! Я говорю, что ты уехал, а они: «Нет, не мог он уехать!» Ты их магнитом, или как?

Они окружили нас, и лица у них такие светлые, приветливые. Все чего-то кричат, рассказывают, движутся. В клубе сразу стало теснее – хотя их было всего человек десять.

– Это Мэри Джейн. – Сказал Боб этому парню, глядя на меня. Все сразу замолчали, притихли. – Мэри Джейн с нами.

– Стивенс. Меня звать Стивенс. – Он без раздумий протянул мне смуглую руку, на которой было не меньше двух дюжин всяких браслетов и веревочек. Я пожала ее, улыбнулась:

– Приятно познакомиться.

– Эй, хочешь косячок? – спросила девчонка с нарисованным на щеке цветком.

– Да не, я же первый раз, – отшутилась я.

– Ну смотри, как хочешь, а то я дам, – недоверчиво произнесла она.

– Нет, ребят, не надо этого. Мэри Джейн – просто с нами.

И они поняли. Всё поняли. Посмотрели на меня, словно оценивая и что-то прикидывая, а потом представились – каждый сказал свое имя и улыбнулся, и разошлись по клубу, кто-то сел за столики, кто-то остался у стойки – со мной…

Был жаркий полдень в середине июля. Неяркое солнце просвечивало сквозь коричневую пленку на окнах, бросая тень на вытертый линолеум, поблескивали красноватыми полосками бутылки на полке. А я была почти счастлива – несколько часов в компании людей, которые были напрочь лишены предрассудков и были рады принять меня в свою команду. Да, команду. И еще я постоянно чувствовала на себе пристальный взгляд темных глаз человека в цветной полосатой рубашке.

Глава 8