Читаем Мой Кир Булычёв, мой Рэй Брэдбери и другие мои писатели… полностью

И наиболее чувствительно это переживали поэты. Тяга к дикой природе особенно чувствуется у акмеистов. От хрестоматийного жирафа Николая Гумилёва: «Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд / И руки особенно тонки, колени обняв. / Послушай: далёко, далёко, на озере Чад / Изысканный бродит жираф» – до не столь известных махайродусов (более известных под русским названием «саблезубые тигры») Михаила Зенкевича: «Корнями двух клыков и челюстей громадных, / Оттиснув жидкий мозг вглубь плоской головы, / О махайродусы, владели сушей вы / В третичные века гигантских травоядных». Эту тенденцию почувствовал и в свойственной ему иронической манере обыграл в своей «Чайке» Чехов: «Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звёзды и те, которых нельзя было видеть глазом, – словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли…»

Так художники слова оплакивали общечеловеческое «изгнание из Рая». Однако новое поколение начало искать пути преодоления этой ситуации. В англосаксонской культуре всё началось раньше, поскольку и технический прогресс их «накрыл» раньше. Я имею в виду Эрнеста Сетона-Томпсона. Однако и жизнь, и творчество этого выдающегося человека больше всего напоминают попытки ухватиться за соломинку – по мере скромных человеческих сил воспротивиться естественным законам развития общества. Потомок древнего дворянского рода, он много времени проводил в лесах и полях, изучал быт и фольклор индейцев и эскимосов. Он же основал скаутское движение, то есть учил городских мальчиков жить и выживать на лоне природы. Об этом он написал книгу «Маленькие дикари». И всё-таки самые известные его книги – это те, героями которых были животные. Не как символы человеческих пороков и добродетелей, а как полноценные литературные персонажи. Сетон-Томпсон подсознательно хотел вернуть стремящегося к техническому прогрессу и урбанизму человека в лоно природы. Конечно, не смог. Однако сделанное им граничит с кощунством: он доказал, что животные – звери и птицы – могут быть такими же полноценными литературными героями, как люди. А это значит, что у них есть душа. Может быть, не такая, как у человека, но – есть.

Неожиданное развитие получила тема единения с природой в советской литературе 30-х годов. Мать-природа буквально спасла удивительного писателя-стилиста Михаила Пришвина. Рассказы о лесе и его обитателях позволили ему и избежать восхваления достижений коллективизации, и не оказаться в опале.

Был и обратный процесс – эта же магическая сила сделала писателя из естествоиспытателя и путешественника Бориса Житкова. Конечно, важную роль в его судьбе сыграл Корней Чуковский, с которым они учились ещё в школе. Но и сила природы – тоже.

Волшебным образом мать-природа берегла и Виталия Бианки. Он был из дворянского рода. По одной из версий, его предки были немцами, носили фамилию Вайс, то есть «белый». Один из них, оперный певец, готовился к длительным гастролям в Италию, и его импресарио посоветовал придумать «итальянский» псевдоним. Тот назвался Бианки – от итальянского bianco, что тоже означает «белый». По другой версии, его предки были из Италии. Что бы там ни было, в годы террора им неоднократно интересовались карательные органы. Ведь его отец Валентин Бианки работал в орнитологическом отделении Зоологического музея Академии наук в Петербурге. Сам же Виталий Бианки не доучился: с физико-математического факультета Петроградского университета он в 1916 году был призван в армию. В феврале 1917 года – избран в Совет солдатских и рабочих депутатов и вступил в партию эсеров. Кстати, кроме того, он входил в Комиссию по охране художественных памятников Царского Села. С весны 1918 года Бианки начал работать в эсеровской газете «Народ», выходившей в Самаре. Затем он жил в Уфе, Екатеринбурге, Томске и наконец осел в Бийске.

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
Сталин против «выродков Арбата»
Сталин против «выродков Арбата»

«10 сталинских ударов» – так величали крупнейшие наступательные операции 1944 года, в которых Красная Армия окончательно сломала хребет Вермахту. Но эта сенсационная книга – о других сталинских ударах, проведенных на внутреннем фронте накануне войны: по троцкистской оппозиции и кулачеству, украинским нацистам, прибалтийским «лесным братьям» и среднеазиатским басмачам, по заговорщикам в Красной Армии и органах госбезопасности, по коррупционерам и взяточникам, вредителям и «пацифистам» на содержании у западных спецслужб. Не очисти Вождь страну перед войной от иуд и врагов народа – СССР вряд ли устоял бы в 1941 году. Не будь этих 10 сталинских ударов – не было бы и Великой Победы. Но самый главный, жизненно необходимый удар был нанесен по «детям Арбата» – а вернее сказать, выродкам партноменклатуры, зажравшимся и развращенным отпрыскам «ленинской гвардии», готовым продать Родину за жвачку, джинсы и кока-колу, как это случилось в проклятую «Перестройку». Не обезвредь их Сталин в 1937-м, не выбей он зубы этим щенкам-шакалам, ненавидящим Советскую власть, – «выродки Арбата» угробили бы СССР на полвека раньше!Новая книга ведущего историка спецслужб восстанавливает подлинную историю Большого Террора, раскрывая тайный смысл сталинских репрессий, воздавая должное очистительному 1937 году, ставшему спасением для России.

Александр Север

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Кузькина мать
Кузькина мать

Новая книга выдающегося историка, писателя и военного аналитика Виктора Суворова, написанная в лучших традициях бестселлеров «Ледокол» и «Аквариум» — это грандиозная историческая реконструкция событий конца 1950-х — первой половины 1960-х годов, когда в результате противостояния СССР и США человечество оказалось на грани Третьей мировой войны, на волоске от гибели в глобальной ядерной катастрофе.Складывая известные и малоизвестные факты и события тех лет в единую мозаику, автор рассказывает об истинных причинах Берлинского и Карибского кризисов, о которых умалчивают официальная пропаганда, политики и историки в России и за рубежом. Эти события стали кульминацией второй половины XX столетия и предопределили историческую судьбу Советского Союза и коммунистической идеологии. «Кузькина мать: Хроника великого десятилетия» — новая сенсационная версия нашей истории, разрушающая привычные представления и мифы о движущих силах и причинах ключевых событий середины XX века. Эго книга о политических интригах и борьбе за власть внутри руководства СССР, о противостоянии двух сверхдержав и их спецслужб, о тайных разведывательных операциях и о людях, толкавших человечество к гибели и спасавших его.Книга содержит более 150 фотографий, в том числе уникальные архивные снимки, публикующиеся в России впервые.

Виктор Суворов

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное