Мой любимый бета (СИ)

Джон вздыхает и отворачивается к окну. Через некоторое время он чувствует, как Шерлок берет его за руку и переплетает свои пальцы с его, а затем и вовсе кладет кучерявую голову Джону на плечо. Джон улыбается и пододвигается ближе – так хорошо и уютно. Зачем им дети? Они слишком ненормальные, чтобы нормально воспитать ребенка, с такими родителями, как они оба, вряд ли вырастет кто-то путный. На самом деле Джон сам не верит своим мыслям, но присутствие рядом Шерлока, его тепло, уверенность, сила, любовь укрепляют в нем веру в лучшее.

Возможно, чтобы поднять Джону настроение, Шерлок затевает просмотр бондианы со своими комментариями, отчего Джон смеется до боли в боку и паралича лицевых мышц. Столь заботливое поведение для Шерлока не характерно, и Джон подозревает, что он просто пытается сгладить впечатления от обеда с матерью и братом. Джону хочется как-то дать понять Шерлоку, что он не ставит на одну ступень Шерлока и его родных, никого не винит и даже не обиделся, но это будет неправдой. Сказанное миссис Холмс больно ужалило Джона в самое сердце. Однако Шерлоку об этом знать не обязательно, поэтому ближе к вечеру, когда за окном сгущаются сумерки, а с неба начинает падать похожий на манку снег, Джон придвигается ближе и целует Шерлока вдумчиво и долго. Терпения Шерлока хватает ненадолго, пульт от телевизора летит куда-то в сторону, он рычит, набрасываясь на губы Джона, терзает их, посасывая, проникает языком в рот и доводит Джона до дрожи, а затем блуждает ладонями по телу, перебирая жетоны, поглаживая, пробегаясь тонкими пальцами по коже, словно по клавишам фортепьяно. Джон стонет от наслаждения и выгибается навстречу движениям Шерлока, словно отзывчивая музыкальная пьеса для фортепьяно и скрипки. Шерлок требователен и жаден, но в то же время нежен и осторожен, он любит Джона на диване гостиной, а затем увлекает в спальню, где продолжает играть на нем красивую мелодию любви. Способность мыслить утрачивается Джоном довольно быстро, остаются только голые инстинкты и жажда обладать и отдавать. Они качаются между этими двумя действиями, как на качелях, и Джон впервые понимает тех, кто теряет сознание от любви. Находясь на грани, Джон цепляется за Шерлока, стараясь не уплыть куда-то в страну снов, закусив губу, с болезненной нежностью всматривается в напряженное сосредоточенное лицо Шерлока с бисеринками пота на лбу, который вбивается в него так, будто делает какое-то важное и ответственное дело, спасает их жизнь. Шерлок серьезен и мрачен в своей одержимости телом и душой Джона, он выкрикивает его имя, глухой рокот вырывается из груди, и древние инстинкты, накрывают их, словно волна. Шерлок вскрикивает и больно вонзается зубами в не раненое плечо Джона. Джон кричит, дергаясь в экстазе накатившего оргазма, краем сознания отмечая горячие ручейки крови, стекающие на грудь и простынь, комната наполняется запахом железа, рык Шерлока достигает столь низкого звучания, что начинают вибрировать стекла. Джон вонзается ногтями в кожу на спине Шерлока и чувствует, как тот на мгновение выгибается дугой, а затем кончает в судорогах крупной дрожи. Горячая сперма наполняет Джона, давление внутри распирает, неся с собой быстро увеличивающуюся боль.

- Сейчас, сейчас, потерпи, - бормочет лихорадочно Шерлок, его все еще трясет от переживаемого оргазма, но он находит в себе силы вытащить из Джона набухающий узел, отчего Джон болезненно вскрикивает – детородный орган Шерлока достиг довольно внушительных размеров, чтобы выйти из неэластичного беты без последствий.

Шерлок обнимает Джона, целует и слизывает кровь с его плеча, постепенно перемещаясь ниже к кровоточащему анусу, зализывает нанесенные раны и беспрестанно просит прощения. Джон молчит, не сопротивляется, глотает горькие слезы, сожалея, что не может дать любимому того, что предназначено ему природой. Боль, которую он испытывает, не физическая, а душевная. То, что произошло между ними сегодня – невероятно, физиологически практически невозможно. Джон – не омега в течке, но факт имеет место быть. Шерлок возбудился настолько, что сработал механизм оплодотворения. В медицинском колледже Джон читал о таких редких случаях, но всегда относился к ним, как к диковинным медицинским казусам. Впрочем, им произошедшее ничем не грозит – Джон – бесплодная бета. Осознавать собственную ущербность больно, и он плачет впервые после того, как его усыновили и забрали из приюта.

- Джон, Джон, прости, - испуганно бормочет Шерлок, склоняясь над ним, - я не хотел, прости. Тебе больно? Принести лекарства? Что мне сделать?

- Просто обними меня, - просит опустошенный Джон, - просто обними, - Шерлок послушно обнимает, стирает со щек Джона слезы и целует его.

- Я люблю тебя, Джон, - говорит он. – На тебе теперь моя метка, ты – мой.

- Метка на бете, - горько усмехается Джон, - это нелепо, Шерлок.

- Это наша жизнь, - тихо возражает тот, – такая, какая есть. То, что случилось между нами…

- Это физиология, - шепчет Джон.