Мой любимый герцог

– Здесь же можно устроить все так красиво… – сказала Хэтти, входя в гостиную в сопровождении Люси. – Ты уверена, что не…

– Да! – отрезала Люси. – Я уверена. Это место для серьезной работы, и никакие женские штучки здесь не нужны.

Хэтти надула губки.

– И все равно не понимаю, как красивые портьеры могут помешать работе.

Аннабель попыталась улыбнуться. Одни и те же препирательства происходили каждый раз перед тем, как они приступали к работе, и было что-то умиротворяющее в этих маленьких повседневных стычках, тогда как остальное в ее жизни лежало в руинах. Всю прошлую неделю они собирались вчетвером вокруг огромного стола в центре комнаты, словно хирурги на операции. Нужно было разослать ежемесячный информационный бюллетень, кроме того, через несколько дней Люси собиралась понаблюдать за дебатами в парламенте с Дамской галереи.

– Ого, что это у нас здесь? – воскликнула Хэтти и из-под груды пустых чашек достала журнал. – «Гражданка»? Просто возмутительно!

– Что же там возмутительного? – спросила Аннабель, не поднимая глаз.

Она сгибала пополам и вкладывала в конверты информационные бюллетени, которые Катриона обрезала, чтобы они поместились в конверт. Хэтти, вместо того чтобы писать на конвертах адреса, уселась в кресло, уткнувшись носом в журнал. Название «Гражданка» жирными алыми буквами пересекало титульный лист.

– Весьма радикальное издание, – заметила Катриона. – Там публикуют статьи на острые, я бы сказала, болезненные темы.

– Например?

– О семейных конфликтах, – пробормотала Хэтти, поглощенная чтением, – ужасающем положении несчастных женщин.

– О проституции, – сухо добавила Люси, и Хэтти бросила на нее возмущенный взгляд.

– В любом случае, вряд ли это издание легальное, – сказала Катриона. – Не читайте его на публике.

– И кто же его выпускает? – спросила Аннабель, начав сама надписывать конверты.

– Никто не знает, – сказала Катриона. – Брошюры просто появляются в почтовых ящиках или в общественных местах. Если бы мы знали, кто издатель, мы могли бы положить этому конец.

– Зачем же их останавливать?

Катриона собрала обрезки от газет и выбросила их в мусорное ведро под столом.

– Потому, что они лишь отталкивают людей от нашего дела. В «Журнале суфражисток» все слишком приглаженно, он никогда не вдохновит на большие перемены, а «Гражданка» чересчур радикальна, так не привлечь широкие массы, – объяснила Люси. – Кстати, в ближайшее время я собираюсь выпустить новый журнал, что-то среднее между этими двумя. – Она взглянула на Аннабель. – И мне понадобится помощь, если тебе интересно.

– В выпуске журнала?

Люси кивнула.

– Я не смогу заплатить тебе ни шиллинга, во всяком случае сразу, но могу предложить бесплатное жилье. – Она бросила взгляд на раскладушку в углу, рядом с засохшим цветком. – Жилье, конечно, неказистое.

– Меня вполне устроит, – быстро ответила Аннабель.

Именно место для ночлега и требовалось ей сейчас больше всего на свете. Имея его, Аннабель больше могла не выбирать между жизнью у Гилберта, замужеством без любви и пугающей неизвестностью.

Живот скрутило от беспокойства. Послезавтра Кристофер Дженкинс будет ждать ответа на свое предложение. Два дня. Вряд ли он оскорбится, если Аннабель попросит подождать еще, но дело в том, что у нее больше не было времени. Ей приостановили выплату стипендии, учеников она потеряла, а других источников дохода у нее не было. Не могла же она жить за счет Люси и спать в ее гостиной вечно.

Черная меховая полоска прошмыгнула по половицам и взобралась по юбке Люси.

– Боже мой, Боудикка, – упрекнула Люси, когда кошка устроилась у нее на плече и обвила шею хозяйки своим блестящим хвостом, словно маленьким меховым палантином. – В последнее время ты что-то ужасно нервничаешь.

– Наверное, из-за посторонних в ее владениях, – пробормотала Аннабель.

– Чепуха, – возразила Люси и зарылась лицом в мягкую шерстку Боудикки. – Она знает, что ты одна из нас, правда, киска?

Воспоминание о красивом молодом виконте в пурпурном жилете промелькнуло в голове у Аннабель. Она никогда не спрашивала Люси, откуда лорду Баллентайну известно о ее кошке. При мысли о вальсе на том балу ей тут же вспомнился Себастьян, как стремительно он шел к ней через зал, с таким видом, будто жаждет крови Баллентайна…

– Аннабель, чуть не забыла, в твоей ячейке было письмо, – сказала Хэтти и открыла свой ридикюль. – Я взяла на себя смелость забрать его.

Мелькнувшая было надежда на то, что это мисс Вордсворт написала ей, чтобы сообщить о восстановлении, тут же угасла. Увидев на конверте знакомый размашистый почерк, Аннабель нахмурилась.

– Это от моего кузена Гилберта.

Еще бы. Ведь она просрочила платежи. Неужели он уже посылает ей напоминание? Искушение бросить письмо в огонь не читая было так велико. И все же Аннабель разрезала конверт ножницами.

Аннабель!