Мой любимый герцог

Сердце Аннабель замерло. Она не ожидала, что он заговорит на эту тему. Когда-либо.

У нее перехватило дыхание. Наверное, своим глупым желанием убедить его в том, что не слишком опытна, она сама дала ему повод задать подобный вопрос.

Но рассказать ему о Уильяме? От этой мысли в душе все переворачивалось.

Монтгомери ждал, Аннабель не отвечала, и чем дольше она молчала, тем больше в ней закипала злость, после всего, что он рассказал ей о герцогине. Ведь он хотел узнать самые гадкие ее тайны в тот момент, когда она все еще лежала обнаженная в его постели, почти устыдившись, что отдалась ему. Этой ночью она не перенесет его презрения.

– Он ничего для меня не значит, – выдавила наконец Аннабель.

Пальцы Себастьяна стали разминать ей плечи, и она поняла, что ее тело стало жестким, как доска.

– Он ничего не значит, – тихо сказал он, – только если ты не хочешь, чтобы я за это рассчитался.

– Что ты имеешь в виду?

Его глаза были непроницаемы.

– У тебя есть опыт, но ты не замужем и не овдовела. Значит, с тобой кто-то плохо обошелся.

Да, тот человек поступил с ней мерзко, но Аннабель понимала, что Себастьян спрашивал не об этом.

– Нет. Все произошло с моего согласия, – сказала она.

Его тело расслабилось. Так значит, он ожидал худшего.

Интересно, что бы он сделал с тем типом… Аннабель вспомнила гнев и ярость у Монтгомери на лице при виде синяков на своих коленях. Он готов был уничтожить того мерзавца.

– Мне было семнадцать. Мой отец был викарием, поэтому его иногда приглашали на ужин или вечеринку в поместье, которому принадлежал наш приход, и он брал меня с собой. Однажды летом у хозяина поместья гостил молодой человек. Уильям. Ему был двадцать один год, и он был вторым сыном виконта.

– Так он дворянин, – тихо сказал Себастьян.

– Да. Он сразил меня наповал. Элегантный, обходительный, блистающий красноречием. Зеленый бархатный фрак… кудри, падающие на чело… прекрасен, как лорд Байрон.

Себастьян усмехнулся.

– Разумеется, он моментально очаровал меня, – продолжала Аннабель. – Пригласил меня на танец, и в конце второго рила я уже была без ума и от его изысканных манер, и от его кудрей.

– Он соблазнил тебя, – мрачно сказал Себастьян.

– Я была легкой добычей. Уильям был совершенно не похож ни на одного из знакомых мне молодых людей. Я была буквально ослеплена. Мы беседовали о литературе, политике, его интересовало мое мнение, а я чувствовала себя серьезной, значительной персоной. Видишь ли, наша деревня очень маленькая, и после смерти мамы отец совсем перестал ездить в город. Меня это не тревожило, пока я не встретила Уильяма. Ну а тут во мне будто что-то прорвалось.

– Лондонский ловелас, обративший свой развратный взор на дочь викария? Милая, в семнадцать лет у тебя почти не было шансов устоять.

– Но ведь я прекрасно понимала, что поступаю неправильно. Любая приличная девушка знает, что так нельзя.

– Он тоже знал, – возразил Себастьян. – Он сделал тебе предложение?

Аннабель грустно усмехнулась.

– Я так и не поняла. Говорил-то он много, но все вокруг да около. Умолял меня бежать с ним в Америку, подальше от его отца, там он собирался разбогатеть самостоятельно. Ну а когда наступила осень, он действительно уехал в Америку. И даже письма не оставил.

Последовала небольшая, короткая пауза.

– Ты любила его, – произнес Себастьян. Его голос был так холоден, что она вздрогнула.

– Думала, что любила, – ответила Аннабель. – Он очень красиво ухаживал.

Уильям признался ей в любви. Признание потрясло девушку, но она медлила с ответным и, когда наконец произнесла его, в ее понимании это было священной клятвой. Аннабель прошептала ее ему на ухо, когда он лежал на ней, потный и задыхающийся. Неделя свиданий, потом несколько совокуплений – и он навсегда ушел из ее жизни.

Аннабель умирала от стыда и досады. Только через несколько дней до нее дошло, что она не ошибается, – Уильям уехал из Кента, даже не попрощавшись, бросил ее. В жизни этого богатого повесы она стала всего лишь мимолетным летним приключением.

– Что случилось потом? – В голосе Себастьяна прозвучало подозрение.

Аннабель закрыла глаза.

– Самое худшее.

– Пошли слухи?

Она мрачно посмотрела на него.

– Я обнаружила, что у меня растет живот.

Себастьян стал бледным, как привидение.

– И где же, – спросил он, – где ребенок?

Она покачала головой.

– Его не было. Я потеряла его вскоре после того, как отец отправил меня в Йоркшир, к своей тетушке. Тетушке Мэй.

Тетушка Мэй тогда намекнула, что Аннабель должна радоваться потере ребенка. Наверное, и вправду должна. Но вместо этого Аннабель испытала горечь, ведь она уже любила своего малыша. Увы, ее тело подвело…

Губы Себастьяна коснулись ее волос, и она обнаружила, что прижимается к нему, не в силах унять дрожь и остановить изливающиеся слова.

– Когда я наконец призналась во всем, отец первым делом потащил меня в Лондон. Он был убежден, что виконт заставит Уильяма поступить как подобает благородному человеку. Вместо этого его светлость назвал меня шлюхой, которая пыталась, да не смогла подцепить богатого молодого лорда, и сказал, что внук-деревенщина ему не нужен.