Мой милый повеса

Ей пришлось подчиниться, когда герцогиня принялась настойчиво убеждать ее встать из-за стола и уйти в сад. Мэг ощутила, как внутри возникает пустота. Разумеется, Люси не станет предпринимать что-нибудь нелепое, как в прошлый раз, когда заперла ее с Хартом в кладовке, чтобы потом их обнаружили в компрометирующей ситуации. Сначала Мэг отказала герцогине, но та привела убийственный аргумент:

– Как, интересно, я смогу запереть вас в саду? В этом нет никакого смысла.

Здесь не поспоришь, поэтому Мэг сдалась, но с каждой уходящей минутой ею все больше овладевало беспокойство и усиливалось подозрение, что Люси отправит Харта сюда поговорить с ней. Герцогиня заявила, когда утром они обсуждали предстоящий ужин, что Мэг должна признаться Харту в любви.

– Теперь уже нет времени на робость и застенчивость, – сказала Люси. – Он вот-вот сделает предложение другой женщине. Если у него есть хоть какое-то чувство к вам – а я абсолютно уверена, что есть, – вы просто обязаны сказать ему об этом.

– А что, если он откажется от меня? Что, если предпочтет титул и приданое леди Юджинии?

– Кураж, моя дорогая! Кураж! Нет другого способа узнать, кого он выберет, пока вы не расскажете ему правду, а потом храбро повернетесь лицом к будущему.

Сара, присутствовавшая при этом, смотрела на них с грустью, поскольку понимала, чего будет стоить Мэг сказать ее брату правду.

– Как ты думаешь, Сара, мне нужно признаться Харту в своих чувствах?

– Я понимаю, как тебе будет трудно, Мэгги, – сказала подруга. – Но тут, мне кажется, Люси права: это твой единственный шанс. Если он тебя не выберет, ты по крайней мере будешь знать, что сделала все, что могла. Это лучше, чем потом всю жизнь жалеть.

Мэг думала над этим целый день и в конце концов пришла к выводу, что ее подруги были правы: нужно рассказать ему о своем чувстве. Харт должен узнать, насколько безоглядно она любит его, прежде чем сделает предложение другой женщине. Если он все равно пойдет на это, что ж, тогда ей остается лишь смириться.

Решение было принято, однако к вечеру эта идея уже не казалась ей такой правильной, да и смелости поубавилось. И сейчас, когда Мэг стояла в саду, стиснув руки, тревога сочилась у нее из каждой поры. Вся ее отвага куда-то делась, и единственное, о чем она могла думать, как пережить, если он ее отвергнет.

Через какое-то время до нее донеслось шуршание гравия: кто-то шел по дорожке, низкий голос:

– Мэг?

– Харт…

Он появился из-за изгороди, отчетливо видимый в лунном свете, от которого сверкал гравий и блестели темно-зеленые листья живой изгороди.

– Так вот вы где! Люси сказала, что у вас возникли какие-то проблемы, и попросила помочь.

– Помочь?

Он подошел ближе: в отлично сшитых бриджах и темно-синем сюртуке – и до Мэг донесся пряный запах его одеколона. Закрыв глаза, она глубоко вдохнула этот аромат в надежде обрести былую храбрость, чтобы сказать то, что намеревалась, но в его присутствии это оказалось намного труднее, чем ей представлялось.

Она непроизвольно охватила себя за плечи, и он спросил:

– Вам холодно?

– Немного…

Харт снял сюртук и накинул ей на плечи, а Мэг плотно завернулась в него – совсем как в ту ночь в парке, возле их дома, – но как много воды утекло с тех пор!

– Спасибо, – пробормотала она.

– Мэг, мне нужно кое-что вам сказать… – начал Харт.

– Да, и мне тоже…

Ей казалось важным высказаться первой: ведь он наверняка собирается объявить, что намерен просить руки леди Юджинии.

– Мне очень жаль, что все так получилось с Уинфордом, – быстро добавил Харт, словно тоже торопился.

Именно это он и собирался сказать?

– Это же не ваша вина… – Она сделала шаг ему навстречу.

– Нет, моя – во всяком случае, у меня такое ощущение. – Харт отступил в сторону и провел рукой по волосам. – Похоже, с самого бала у Ходжесов я только и делаю, что навлекаю на вас неприятности.

Мэг в недоумении захлопала глазами.

– Навлекаете на меня неприятности? Не понимаю.

– Сначала я поцеловал вас, потом оказался с вами наедине в кладовке, а в довершение стал причиной серьезной травмы у человека, за которого вы надеялись выйти замуж, причем в тот самый момент, когда вам грозит отъезд в Европу.

– И все же пока не понимаю…

– Я пытаюсь объяснить, что надеюсь на ваше прощение за то, что лишил вас перспективы выйти замуж.

Мэг чувствовала себя полной идиоткой, поскольку понятия не имела, что сказать и как на это реагировать: все настолько отличалось от того, что она себе придумала…

Она поковыряла туфлей гравий под ногами и выдавила:

– Вам не за что извиняться…

– Но вы же не сможете увидеться с сэром Уинфордом до отъезда…

Сэр Уинфорд – последнее, о чем ей хотелось говорить с Хартом в столь романтической обстановке: в саду, под луной.

– Он ведь не погиб, а всего лишь сломал ногу.

– Я не об этом! Он ведь не сможет встать с постели как минимум две недели, правильно?

– Да, но…

– А вы тем временем уедете! Вот и получается, что я разрушил перспективы вашего замужества.

Мэг набрала в грудь воздуха:

– Харт, я должна вам кое-что сказать…

– Нет, это я должен вам сказать, чтобы избавиться от чувства вины!