Мой (не)любимый дракон (СИ)

— Добро пожаловать в Хрустальный город, эсселин, — снова приняв безразличный вид, бросил Герхильд.

Обдав напоследок своим холодом, спустился со сцены. Уступил место дородной даме в роскошном наряде и таком же, как у Блодейны, колпаке с вуалью.

Обведя зрителей торжественным взглядом, женщина громко заговорила, и её хорошо поставленный, звучный голос, наверняка усиленный магией, разлетелся по всей площади:

— Мы рады приветствовать самых прекрасных девушек Адальфивы в сердце нашей империи! Сегодня весь город будет праздновать, веселиться и танцевать в вашу честь!

Народ зашумел, радостными криками одобряя намеченную программу.

А я облегчённо выдохнула, когда услышала:

— Наших же бесценных гостий приглашаем в замок отдохнуть после утомительного путешествия. Восстановить силы перед балом!

При слове «бал» девушки заметно оживились. Стали друг с другом переглядываться и дарить друг другу улыбки. Я тоже сделала вид, что страх как рада запланированному мероприятию и жду не дождусь начала средневековой тусовки.

Правда, почти сразу же приуныла, когда пышнотелая дама, подбоченившись, деловито произнесла:

— Ну а завтра на рассвете состоится первое испытание! Поприветствуем же избранниц! Очень скоро одна из них взойдёт на трон под руку с нашим будущим императором!

Скальде смотрел оценивающе то на одну, то на другую девушку, но только не на меня. Будто заранее вычеркнул меня из списка невест и давал понять, что если кто и станет императрицей, то точно не я.

Не с ним и не в этой жизни.

Глава 6

Суматошное утро, головокружительный полёт над пиками гор, жадное внимание толпы и явное отсутствие внимания к моей персоне со стороны наследника сделали своё дело. Я чувствовала себя — нет, не выжатым лимоном, скорее, прошлогодним цукатом, завалявшимся где-то на кухне.

Оказавшись в спальне, к двери которой была прибита незамысловатая табличка с номером девять (вероятно, написать на ней мои имя и титул банально поленились), только и смогла что доплестись до кровати. Рухнула лицом в подушки, да так и заснула: «рогатая», одетая и обутая.

Из блаженного забытья вывел тихий голосок Мабли. Девушка осторожно трогала меня за плечо, приговаривая:

— Ваша Утончённость, Ваша Уто…

— Находится вне зоны доступа и будет там же до завтрашнего испытания. — Я и сама спросонья не поняла, что сказала. Обняв подушку, сладко зевнула и перевернулась на бок. — Его Великолепию передай, что у меня спину прихватило из-за долгого пребывания на морозе в позе стоячего лотоса. Может, совесть у отморозка проснётся…

Ну не нравилось мне ему кланяться. Не нравилось и всё тут!

— Но госпожа, — в голосе служанки, обычно таком кротком и мягком, послышались слёзные нотки. Это дома в случае чего Мабли бежала за помощью к Блодейне, а здесь ей придётся самой со мной управляться. — Все алианы уже два часа как наряжаются и прихорашиваются. А мне вас ещё купать, кормить и переодевать.

— Ещё скажи памперсы мне менять… Я тебе кто, новорожденная? — попробовала было возмутиться, но сил даже на это не хватило.

Всё, спать, спать и ещё раз спать.

— Когда вот так капризничаете… Я слышала, как эсселин договаривались собраться перед праздником в гостиной, познакомиться и пообщаться, — решила зайти с другой стороны хитрюга.

И, надо признать, стратегия её оказалась действенной. Я тут же подхватилась, вдруг почувствовав резкий прилив бодрости. Раз алианам не терпится друг к другу присмотреться, то и мне, пожалуй, стоит начать вливаться в их дружный коллектив. Не столько ради оценки «вражеской силы», сколько из-за этого ледышки Герхильда. Я ведь по-прежнему не знаю, что за дефект скрывает Его Великолепие.

Так как внешних при беглом осмотре обнаружено не было, пришла к выводу, что подстава кроется в чём-то другом. И следовало как можно скорее выяснить, в чём именно. Я по-прежнему не отметала версию, что Скальде — маньяк-садист, местный аналог Синей Бороды и Кощея Бессмертного. Сильные мира зачастую уверены, что могут позволить себе всё, что угодно, и им за это ничего не будет. Вдруг тальден из таких уродов.

Брр…

Солнце уже почти скрылось за горизонтом. Последние закатные лучи раскрашивали комнату приглушённым, золотисто-охровым цветом. Пламя в каминах, расположенных друг напротив друга, не только согревало, наполняя спальню умиротворяющим звуком потрескивающих поленьев, но и делало окружающую обстановку уютной.