Мой нежный хищник

Они еще недолго разговаривали о чем-то уже совершенно не важном, пока их руки путешествовали по изгибам их тел, изучая и даря удовольствие, а потом снова наслаждались друг другом, соединяя тела и души. Уже под утро Дагмар с грустью понял, что эта удивительная женщина скоро уйдет и ему вновь останется лишь мечтать о новой ночи с ней. Вот еще один долгий поцелуй и Марина с закрытыми глазами, на ощупь хватает свой мягкий плащ.

— До новой ночи, Дагмар!

— До новой ночи, Радость моя… Свет моих очей…

Глава 5. Разлука

Однообразные мелькают

Все с той же болью дни мои,
Как будто розы опадают
И умирают соловьи.
Но и она печальна тоже,
Мне приказавшая любовь,
И под ее атласной кожей
Бежит отравленная кровь…

Н. Гумилев

Каждое новое утро Дагмар был готов встречать проклятьями — оно отбирало у него Марин. Зато теперь Рыцарь благословлял ночь, ведь тогда возлюбленная снова его навещала. Четыре последующие ночи пролетели быстро, пожалуй, даже слишком быстро для двух нетерпеливых сердец.

А в светлое время суток Дагмар намеренно пытался занять себя новыми поединками, дружескими беседами на пирушках, даже приглядел себе у мастеров новые отменные доспехи и парочку славных кинжалов из «горячей» стали Змеиных пещер. Дагмар даже выехал на охоту, уступая настойчивым просьбам Райнбока. В прежние времена парочка косуль и туша огромного кабана порядком бы потешили гордость мужчины, но сейчас голову его занимала всего-то одна мысль: «Марин скоро уедет в Тарлей… Марин скоро его покинет…»

Марина чувствовала то же самое смутное беспокойство и даже печаль. Она уже привыкла проводить темное время суток подле большого сильного мужчины, что радовался ее появлению, словно малое дитя. Хватал на руки, кружил по комнате, а после чего садил на свою постель и, освободив из складок длинного плаща ее голые ножки, осыпал поцелуями каждый пальчик. К такому, и правда, можно быстро привыкнуть… Ах…

Никогда в своей прежней жизни девушка не встречалась со столь явным обожанием в свой адрес, не выслушивала столько грубоватых, но искренних комплиментов своей внешности и прочим, несомненно многочисленным талантам. Дагмар был великолепным любовником — щедрым, нежным, неутомимым и заботливым.

Марина порой не верила своим глазам, наблюдая при свете дня издалека за его массивной фигурой. Как при столь суровом и грозном облике этот мужчина мог сохранять такую детскую непосредственность и деликатность. В одну из совместных ночей с Дагмаром — девушка, исполненная благодарности и неги за свое блаженство в его обьятиях пожелала наградить своего мужчину особенными ласками, которые предназначаются обычно для самых любимых, но рыцарь ее остановил, немного смущаясь, чем окончательно растрогал Марину.

Воистину, Дагмар заставил девушку познать истинное счастье, и теперь, вблизи неминуемой разлуки, все чаще на лицо Марины набегала тень. Стремясь немного развеять грусть Леди свое общество ей ненавязчиво предлагал Ансельм и Марина была очень этому рада.

Они виделись каждый день, подолгу гуляли в обширном дворе поместья, встречались на вечерних посиделках, хотя, стоит заметить, что они стали гораздо скучнее после спешного отъезда Миранды. Причем, отсутствие «королевы» из Гринсвуда заметно сказалось на отношении к Марине большинства дам.

И только Хильда и несколько других Леди дружески улыбались при ее появлении, просили рассказать новую занимательную историю, сыграть на клавесине и даже спеть. Остальные обычно шушукались, прикрывшись веерами, напускали на себя холодный вид, если Марина проходила мимо. Девушка совершенно не обращала внимания на этих «наседок» и к ее присутствию вскоре привыкли.

Хильда даже сообщила, что пара — тройка милых Дам с удовольствием бы подсели поближе, чтобы послушать забавные сказки Марины, но не осмеливались нарушить некоторые негласные правила, что установила властная Брунгильда, взявшая на себя «королевские обязанности» в отсутствии Миранды.

В силу вполне понятных причин рыцарь Дагмар на таких вечерах больше не появлялся. К тому же Ансельму вовсе и не было нужно его наставничество в сфере, что касалась дамского общества. В тот первый памятный вечер, Ансельм выступил в роли предлога, сама Марина прекрасно это поняла и в который раз оценила «жертву», на которую пришлось тогда пойти Рыцарю ради ее голубых очей.

И вот промелькнул последний день, посвященный торжествам и гуляньям в честь завершения турнира на всеобщем рыцарском сборе, настала последняя ночь в Райнартхолл. Марина и Дагмар сидели на постели, крепко обнявшись, и девушка не могла сдержать слез.

— Не грусти, радость моя, я скоро приеду к тебе, найду какое-нибудь заделье и появлюсь в Тарлей, я тебе обещаю!

Марина улыбаясь, смахивала соленые капельки со щеки и отвечала:

— Дагмар, лучше не надо… нам лучше не встречаться целый месяц, иначе соседи что-нибудь заподозрят.