Мой номер — первый

Я обратил внимание, что мы с Майером по-разному вводим мяч в игру: он недалеко, за штрафную; редко выбивает мяч ногой за среднюю линию. Я же стараюсь (и этого всегда требует от меня Ежек) адресовать мяч свободному партнеру как можно дальние от своих ворот и таким образом начинать быструю Контратаку. Это подразумевает, конечно, тесное взаимодействие и с игроками атакующих линий, а не только с защитниками. Футболисты ФРГ — сторонники другой тактики. У истоков атаки они чаще всего ставят Беккенбауэра, играющего, как правило, в глубине поля. На ленточке Майер казался мне безупречным. У него великолепная реакция и кошачья ловкость. Таких вратарей мы называем «гуттаперчевыми». Но я не Назвал бы сильнейшей его особенностью игру на выходах» В Остальном это спокойный и невозмутимый спортсмен, одинаково уверенно защищающий ворота независимо от того, какие цифры на табло — 0:0 или 0:2. В этом я мог убедиться, поскольку очень быстро в воротах Майера побывало два мяча, в то время как Норота соперника оставались нераспечатанными.

Кстати, что нас больше всего привлекло в матче, так это быстрота, с которой югославы повели со счетом 2:0, и... легкомысленное отношение их к своему преимуществу. Думаю, что они могли забить и больше, если бы не переоценили достигнутый перевес и не стали бы играть, быстро добившись его, на публику. С моей точки зрения, нашей команде присуща более жесткая тактическая дисциплина. И окажись мы в подобной ситуации, уверен: сумели бы удержать преимущество. Давление западногерманской команды во втором тайме было исключительно сильным и продолжительным. Я всегда ценил особенности игры футболистов ФРГ: волю к победе; упорство; ярко выраженные коллективные действия, действительно напоминающие (по четкости) работу хорошо отлаженной и смазанной сложной машины. Такая манера игры, дополненная в ключевых моментах точными действиями отдельных футболистов, позволила им одолеть всех соперников на последнем чемпионате мира. Вот и здесь в конце концов сумела сборная ФРГ изменить ход событий и выиграть проигранный было матч!

Атмосфера перед финальной встречей

К заключительному матчу специально не готовились. В четверг и пятницу по расписанию была лишь индивидуальная тренировка, напоминавшая скорее разминку. Только в субботу состоялась нормальная тренировка, привычная для нас по матчам в лиге. А в воскресенье, в день матча, тренеры освободили нас даже от традиционной разминки, решив сберечь наши силы.

Они поступили разумно, отнеслись к нам с пониманием. Положились на нас, сказав, что, если мы на что-то способны — проявим себя в главном матче; если же нет — то за оставшиеся два-три дня все равно ничему не научимся. Позади остался длинный, напряженный весенний круг национального клубного первенства, потребовавший огромных сил. Кроме того, мы почти выложились в 120-минутной полуфинальной встрече. Перед финальным матчем вопрос упирался, скорее, в то, успеем ли мы в достаточной степени отдохнуть, чтобы дать бой противнику. Те же проблемы решал и наш соперник.

Правда, полуфинал футболисты ФРГ провели не на мокром и скользком газоне, но зато днем позже. Стало быть, отдыхать им пришлось на сутки меньше, однако не надо было переезжать в другой город. Таким образом, в целом можно было говорить о равенстве наших шансов. Руководители западногерманской команды незадолго до начала матча даже выступили с предложением: в случае ничейного исхода (и в дополнительное время) не проводить через день повторный финал, а выявить команду-чемпиона серией пенальти. Всесторонне взвесив это предложение, наши тренеры дали согласие. Тренер сборной ФРГ Гельмут Шён сказал после матча:

— Если бы мы провели еще одну встречу, игроков с поля пришлось бы уносить на носилках.

Ежек частично разделил точку зрения коллеги:

— На игре неизбежно отразится то обстоятельство, что обе команды отдали слишком много сил полуфиналу.

Вероятно, единственным, кто по крайней мере немного надеялся на повторную встречу, был Поллак. После его удаления с поля в полуфинале дисциплинарная комиссия УЕФА запретила Бобби участие в ближайшем соревновании на уровне сборных. Это было, вероятно, самое мягкое наказание (обычно за удаление дисквалифицируют на два или даже три матча): строгие блюстители нравов собственными глазами видели, что особо винить Поллака было не за что, и понимали, что судья проявил к нарушителю чрезмерную суровость.