Мой отец - Фидель Кастро

Ах, Боже мой! Как утомила меня эта лирическая пытка! И все это лишь для того, чтобы я догадалась, что мама и Фидель были в очень тесных дружеских отношениях. Но я уже давно это поняла. Не слишком ли много писем для одного вечера? Но теперь маму невозможно было остановить. Она не замечала, что я устала и хочу спать, что глаза мои закрываются, а голова клонится вниз. Ей не приходило в голову, что на сегодня мне с избытком хватило писем Команданте. И уж тем более она не помнила о моей поэме и том вопросе, который я ей задала. Между прочим, с тех пор Муза поэзии больше ко мне не прилетала.

Я смотрела на огромную пачку писем, которые написал Фидель, и меня охватывала panicus cuncti. Было похоже на то, что сегодня мне прочтут все эти письма до одного. Но нет… Фея взяла письмо из другой пачки. Мне предстояло услышать лучшую из сегодняшних поэм, и ее творцом была она, Фея:

«Дорогой Фидель, я пишу, находясь еще под впечатлением твоих последних четырех писем. Как я хотела бы располагать большим временем и большей духовной свободой, чтобы отвечать на каждое из твоих писем, как ты того заслуживаешь! Я в самом деле чувствую себя такой маленькой перед гигантским размахом твоей мысли, твоих идей, твоих познаний, твоей нежности. Меня восторгает то, с каким безграничным великодушием ты готов и умеешь поделиться всем этим. Ты ведешь меня за руку по Истории, Философии, Литературе. Ты делишься со мной сокровищами чувств и идей. Ты открываешь передо мной новые, неизведанные, но светлые, манящие горизонты. Предложив мне все эти богатства, ты говоришь, что за всем этим стоит человек с его разумом и чувствами. Но я не могу полностью согласиться с тобой, Фидель. Все, что ты мне открыл, принадлежит не абстрактному человеку, а тебе. Это твой мир. Его сотворением ты никому не обязан. Ты родился с этим миром, и он исчезнет вместе с тобой.

То, что ты умеешь делиться этим сокровищем с другими, — уже другой вопрос. Я не была бы искренней, не признавшись тебе, что очень ценю это твое умение, твою щедрость. Я была бы счастлива и горда тобой, если бы ты сохранил это качество навсегда.

Вечно твоя Нати».

После того, как мама прочитала это письмо, я воспряла духом и решила, что на этом исповедь закончится. Как оказалось, моя надежда была преждевременной. Еще предстояло сообщение некоторых подробностей.

Итак, в то время, пока Фидель находился в тюрьме, Фея считала своим долгом заботиться о его семье — жене Мирте и маленьком Фиделито. Таким образом, обе женщины знали о существовании друг друга. Но Мирта не предполагала об истинных отношениях между своим супругом и Нати. Однажды произошел случай, который раскрыл ей глаза на происходящее.

Как-то раз в высшей степени порядочный gentleman Мигель Ривес, цензор тюрьмы на острове Сосновом, изнемогал от скуки на службе. Ему надоели кислые грейпфруты и крикливые попугайчики, которыми славился остров. Не меньше, чем от болтливых птиц, он устал от заключенных. И тогда Мигелю Ривесу пришло в голову развлечься весьма своеобразным способом: он перепутал письма таким образом, что Мирта получила письмо, предназначенное Фее, и наоборот, Фее принесли письмо, которое должна была получить жена Фиделя. Мирта позвала Фею и в оскорбительном тоне потребовала свое письмо. Оно было ей возвращено с обратной почтой, не будучи распечатанным. Что касается Мирты, она поступила по-другому. Она прочла письмо, которое Фидель написал Нати, и была поражена гаммой и силой чувств, адресованных ее мужем другой женщине. Это повергло ее в глубокую тоску. Она не смогла или не захотела утаить свое горе от близких и прочитала им это письмо.