Мой Свет (ЛП)

Моя рука слегка трясётся, когда я пытаюсь перемешать мой кофе со сливками и сахаром. Я не могу поверить, что сижу за семейным столом на кухне и слушаю их болтовню. Я откидываюсь назад, ожидая, что хоть кто-нибудь мне скажет что-нибудь.

— Вы все знали? — я спрашиваю снова, хлопнув кулаком по столу, при этом привлекая внимание мамы.

— Зейн. Ты должен понять.

Она наклоняется вперёд и хочет взять меня за руку, но я резко отодвигаюсь немного. Я сразу вижу, что ей обидно из-за моего жеста, но она сама виновата.

— К сожалению, — я бормочу.

— Я люблю Перри. Она как дочь для меня, и ты должен понимать, что мне трудно отпустить её. Я не могу просто вырезать её из моей жизни. Если она позвонит, то я обязательно отвечу. Она милая девушка, она была долго с нами, — она проводит по распущенным волосам, я могу видеть, что она сдерживает слёзы. — Я пыталась игнорировать её. Я пыталась. Но мы не можем перестать общаться.

— А что я? Ты моя мать. Я не был бы таким грубым, если бы знал, что вы все по-прежнему общаетесь с Перри. Ты можешь говорить с кем хочешь, но просто… Я просто хотел бы знать заранее, что она помолвлена с моим бывшим другом, я хотел бы это знать прежде, чем случайно столкнулся с ними в студии. И прежде, чем об это узнали СМИ.

Правда заключалась в том, что сейчас я злился не на своих родителей, я зол только на себя. Все эти вещи напоминают мне о том, что у меня не получалось.

Я провалился в моём браке.

Я провалился с группой.

Я потерпел неудачу в дружбе.

Ты всегда почувствуешь, что начать всё с начала — это хорошо, но трудно. Трудно вернуться, когда ты теперь будешь один в квадрате. Трудно, когда раньше всё тебе преподносили на золотом блюдечке, и ты просто прострел это. Я устал.

И Нора буквально спасла меня. Она понятия не имеет, но я скажу ей об этом в конце концов. Каждый день, вспоминая о ней, мне становится лучше. И мне нужно просто думать о ней прямо сейчас.

— Зейн, как я должна была сказать? Я знала, что ты выскажешь мне это прямо в лицо, как это и произошло. У тебя и твоих сестёр постоянно что-то меняется. Я клянусь, что просто хотела защитить тебя.

— Я знаю, мама. Я просто… — я делаю паузу и тру мои глаза. — Мне очень жаль, но я не имею в виду, что я расстроен, но просто это очень личное. У меня есть Нора, и мне не нравится всё это, я не могу ничего поделать, да, но она не отходила так долго, наш брак и развод ничего не значил для неё. Это сложно, и мне больно.

Я обхватываю ладонями мою чашку кофе.

— Знаю, Зейн. Я старалась ради тебя. Но ты просто оттолкнул нас всех прочь. Ты сбежал в НьюЙорк. Да, ты приезжал на свадьбу Найла на месяц, но ты снова уехал. Мы пытались.

Она тянется к моей руке, и на этот раз я позволил ей. Этот разговор давно назревал.

Я наклоняю голову вниз и делаю глубокий вдох, пытаясь успокоиться, продолжая подготавливать себя к этому разговору, чтобы продолжить.

— И эта Нора… — мама начинает и делает ещё один глоток из своей чашки.

Я заметил, что мои сёстры и папа спокойно вышли из-за стола, чтобы не нарушать нашу беседу.

— Зейн, я просто хочу, чтобы ты больше берёг свои сердце. Я ненавижу это. Ты слишком спешишь. Я просто боюсь, что ты полностью заблудишься в ней, — она говорит мне мягко.

— Я понимаю твои сомнения, — я кладу локти на колени и наклоняюсь вперёд. — Но она другая. Я не могу думать о других девушках, кроме неё. Нора заставляет меня забыть о грусти. Она заставляет забыть меня о том, что я провалился.

Я смотрю, как мама вытирает слёзы с её лица.

— Зейн. Ты не провалился.

Её плечи падают. Она снова возится со своими волосами, это происходит всегда, когда она нервничает или чем-то расстроена. Она всегда трогает своё лицо или волосы, как будто это поможет скрыть её чувства.

— Вспомни всю свою жизнь. Посмотри на всё, чего ты добился. Ты сделал миллионы людей счастливее своей музыкой. Мы с твоим отцом так гордимся тобой. Твои сёстры уважают тебя больше, чем кого-либо. Ты никогда не проваливался. Просто не всегда вещи могут проходить гладко. Ты не единственный человек в мире, который развёлся. Ты не единственный человек в мире, который потерял друзей.

— Я знаю, мама. Я знаю. Просто всё это не так, как я представлял свою жизнь, — я говорю ей честно. — Я просто хотел хорошую концовку сказки. Я знаю, что прошло не так много времени, но в Норе что-то есть. Что-то, от чего я просто схожу с ума.

Мой нос немного чешется, и я не могу не предположить, что возможно, она думает обо мне так, как я думаю о ней. Мне всегда говорили, что кто-то думает о тебе, когда твой нос чешется. Это, наверное, глупо, но это заставляет меня улыбнуться.

— И эта Нора… — мама начинает.

— Я действительно думаю, что ты полюбишь её. Она милая. Она всегда думает об окружающих. Она та, с кем я могу быть просто самим собой.

Я улыбаюсь при мысли о ней. Я не могу дождаться, чтобы вернуться и увидеть её. Я просто хочу быть рядом с ней.

— Ты можешь быть самим собой и с нами, — она сжимает мою руку.

— Я знаю, мама. Я знаю. Просто трудно стать резко самостоятельным и отказаться от других, — я уверяю её.