Мои университеты. Сборник рассказов о юности

От первого сентября 1971 года Макс ожидал многого, и не ошибся. День выдался ярким и необычным. После торжественного мероприятия в Главном корпусе МГУ первокурсников разделили на группы, затем отправили в БУП[1] за учебниками. Отстояв несколько часов в очереди и получив книги, Макс отправился на сабантуй – первый в своей жизни. К Максу и девушкам присоединились трое общежитских парней. Один из них, Модуль, был старше остальных года на четыре. По дороге в общежитие он успел рассказать, что, находясь в армии, участвовал в подавлении восстания «пражская весна». Услышав об этом, Макс вспомнил о поездке в Чехословакию, и этого факта было достаточно для установления дружеского контакта. Модуль приехал из Нижнего Новгорода и заметно окал. В компании общежитских ребят было ещё два парня. Одного из них звали Саня Войтюк. Низенький, немногословный, с большими грустными глазами – Саня приехал из Норильска. Другой – Ферзь – был типичным сочинским хиппи. Сальные волосы Ферзя доходили до плеч, футболка висела на тощем теле, экстравагантные брюки-клёш подметали асфальт. На брюки Ферзя Макс обратил внимание сразу – они были сшиты из оранжевого вельвета. Внизу штанин красовались молнии, сбоку болтались колокольчики. Слабый мелодичный звон сопровождал каждый шаг Ферзя и волей-неволей притягивал внимание. Ферзь много курил и, подняв подбородок, театрально выпускал дым.

По дороге в общежитие ребята заглянули в магазин. Закупкой провизии руководил Модуль. Скинувшись, ребята купили банку солёных огурцов, две бутылки водки, бутылку «Токайского», три батона, полкило докторской колбасы, кусок пошехонского сыра, трёхлитровую банку томатного сока, триста граммов сала и полкило помадки.

У входа в шестой корпус сидела вахтёрша. Модуль опустил сумку на пол, бутылки звякнули. Бабуся подняла брови.

– Степаниде Ивановне привет.

Модуль протянул шоколадку и указал на Макса:

– Мой новый друг.

Вахтёрша кивнула, протёрла очки и продребезжала:

– Ох, Вовчик, видно, без гостей тебе не жизнь.

Модуль ухмыльнулся.

– Как говорил мой дед, добрый гость всегда впору.

– Ну и ладно. Не буду твоего друга записывать. Пусть так проходит.

Парни поднялись на третий этаж, подошли к 305-й комнате, и Ферзь толкнул дверь. Первое, что увидел Макс, четыре кровати и стол. За столом сидел хлипкий очкарик и читал «Математический анализ».

– Знакомься. Это вундеркинд Яша, – сказал Модуль.

Он подошёл к столу и по-отечески обнял очкарика.

– Максимилиан.

Макс пожал худенькую руку и улыбнулся.

«Похож на совёнка. Подслеповатый, с крючковатым носом».

Ферзь уселся на кровать и начал настраивать гитару.

– Макс, между прочим, москвич, – продолжил Модуль. – У него папа – препод в МГУ…

Речь Модуля прервал громкий стук. На пороге появилась Лиза.

– Прошу к столу, – сказала она.

Подхватив сумки, ребята спустились на второй этаж. Двести первая комната, где жили девушки, находилась у холла. Бросив взгляд на накрытый стол, Ферзь причмокнул и неожиданно запел:

Лиза, Лиза, Лизавета,
Я люблю тебя за это…

Голос Ферзя был низким, с лёгкой хрипотцой. Модуль одарил девушек фирменной улыбкой и продолжил куплет:

И за это, и за то…,
Что почистила пальто.

Все рассмеялись.

«Весело живут, – подумал Макс. – Не то что я».

– Заходите, гости дорогие, – послышался высокий голос.

Макс перевёл взгляд от стола и увидел девушку, сидевшую на кровати.

– Рузи.

– Максимилиан.

Ферзь подошёл к кровати и подал Рузи руку. Девушка встала и улыбнулась всем и сразу. Макс был ошеломлён. Рузи была настолько красива, что трудно было отвести взгляд. Длинная коса, брови полумесяцем, тёмные глаза с сантиметровыми ресницами. К тому же, хрупкая, как балерина.

– Рузи – таджичка, – расставляя тарелки, сказала Лиза. – Математик в третьем поколении.

Рузи взмахнула ресницами и снова улыбнулась.

– И дед, и отец – математики.

– Выходит, пошла по семейным стопам, – промолвил Макс и тут же смутился от сказанной банальности.

Чтобы прийти в себя, он принял независимый вид и стал рассматривать комнату. Четыре кровати, стол, стулья, тумбочки, на стенах – книжные полки. Типовой набор оживляли типично женские штучки: салфетки, вазочки с цветами, пузырьки от духов, тюлевая занавеска, восточный ковёр над кроватью Рузи, жёлтая шёлковая подушка, висящие на гвозде бусы и прочее, прочее. Вещи создавали уют, и комната выглядела яркой и радостной.

– Всё дело в деталях, – раздался незнакомый голос.

Макс оглянулся. На пороге стояла дородная девушка.

«Метр восемьдесят, не меньше», – подумал Макс.

– Будем знакомы, – сказала она. – Люба Полунеева.

Прямой взгляд, очки в роговой оправе, за ними – небольшие глаза.

– Макс Маушевский.

Настя подошла к Любе и уткнулась ей в грудь.

– Наша мама пришла, молочка принесла.

И правда, из Любиной авоськи торчали треугольные пакеты с молоком.

– Сабантуй? – поправив очки, спросила Люба.

– Он самый, – ответил Модуль.

– Где Яша?

– Мал ещё.