Мои воспоминания. Том 2. 1842-1858 гг.

В декабре коммерческий агент железной дороги между двумя столицами Харичков нашел нужным иметь в Москве помощника, и на это место поступил к нему инженер путей сообщения полковник Полонский, {о котором я упоминал в III главе «Моих воспоминаний»}. Полонский был в это время вице-директором Департамента искусственных дел Главного управления путей сообщения и для поступления к Харичкову вышел в отставку генерал-майором. Это был первый случай, чтобы лица довольно высокопоставленные на государственной службе меняли ее на частную. Все тогда удивились этому, но Полонский, обремененный большим семейством, предпочел хорошее содержание в частной службе; по окончании же 12-летнего срока агентства Харичкова, он снова поступил в ведомство путей сообщения прежним чином полковника. Клейнмихель, слыша от Я. И. [Якова Ивановича] Ростовцева постоянные похвалы правителю дел учебного комитета, полковнику А. И. Баландину, и видя хорошо составленные и аккуратно переписанные журналы этого комитета, вздумал назначить Баландина вице-директором упомянутого департамента, для чего и послал к нему курьера с приказанием явиться вечером. Баландин уверял курьера, что это ошибка, что Клейнмихель не мог прислать за ним, а верно прислал за Таубе, с которым Баландин жил в это время. Курьер настаивал на своем, и Баландин, никогда не надевавший мундира, принужден был в него облечься. По входе Баландина в кабинет Клейнмихеля, последний ему сказал, что он назначает его вице-директором Департамента искусственных дел. Баландин отвечал, что чувствует себя неспособным к этой должности. Клейнмихель возразил, что это пустяки, что он знает, что Баландин хорошо владеет пером, чему служат доказательством журналы учебного комитета. На ответ Баландина, что эти журналы он составляет сам, а что он никогда не имел ни одного подчиненного, и потому не сумеет заставить работать чиновников и писцов департамента, Клейнмихель сказал, что он выучит Баландина быть начальником и требовать должного от подчиненных, и что толковать об этом нечего, так как его воля, чтобы Баландин был вицедиректором, и он будет назначен на другой же день. Баландин с отчаяния не знал, что делать; его целью было дослужиться в звании профессора Института инженеров путей сообщения до полной пенсии, которая давалась служащим по учебной части после 25-летней службы, тогда как в других родах службы до полной пенсии следовало служить 35 лет, не говоря уже о могущих возникнуть неудовольствиях, которые заставят ее оставить прежде этого срока. Баландин бросился к Я. И. Ростовцеву в надежде найти в нем защитника, но он был у Наследника. Баландин прождал его до часу ночи; Ростовцев обещался утром быть у Клейнмихеля и упросить его не назначать Баландина вице-директором, что и исполнил, застав Клейнмихеля перед самым его отъездом к Государю. Хотя Клейнмихель отказал в просьбе Ростовцеву, но тем не менее, вернувшись от Государя, не сдавал в канцелярию заготовленного доклада о назначении Баландина вице-директором, о чем более не было и речи; но в продолжение остального времени управления Клейнмихеля путями сообщения Баландин не получал более никакой награды.

Узнав, что Клейнмихель отыскивает инженера для назначения вицедиректором, я просил его назначить меня, так как и содержание вицедиректора было более мною получаемого, и я надеялся в этой должности скорее подвинуться вперед. Клейнмихель мне отказал наотрез. Когда я на это жаловался Анрепу, то он находил, что Клейнмихель прав, потому что меня следовало употреблять на действительную службу, а не на бумагомарание. Анреп всегда сожалел о том, что я поступил в инженеры путей сообщения, полагая, что из меня вышел бы превосходный военачальник. Клейнмихель не объяснил причины своего отказа; не знаю, опасался ли он при этом назначении напомнить обо мне Государю по недавности гнева Государя на меня по делу Вонлярлярского, желал ли он, чтобы я не находился в Петербурге, или действительно находил, что я могу быть полезнее начальником водопроводов, чем вице-директором.

В декабре приехал в Петербург из Одессы генерал-адъютант [Александр Николаевич] Лидерс{484}, командир 5-го пехотного корпуса, в штабе которого служил брат мой Николай. Государь в 1852 г., в первый раз после венгерской войны осматривал войска этого корпуса и, найдя их во всех отношениях в отличном состоянии, в особенности удивлялся их превосходному фронтовому образованию. Анреп отвечал, что он этим обязан дивизионным, бригадным и полковым командирам, каждому по командуемой им части, и вообще по корпусу чинам своего штаба и в особенности превосходно знающему фронтовую часть Генерального штаба подполковнику барону Дельвигу. Государь пожелал видеть брата; поблагодарив его за службу, спросил Лидерса, какое он полагает дать направление службе брата. Лидерс просил о производстве брата в полковники, с тем, чтобы предоставить ему первое вакантное место полкового командира.