Мой воздушный шар

– А мне понравилась служба, было интересно, – Тагир встал и потянулся за стаканом с заваркой, – и дедовщины у нас не было, все были при деле. Воровали, конечно, и кормили одной капустой – то печёная, то тушёная, то варёная, то какая-то жареная – прямо столько рецептов! Зато не надо было ломом траву косить: всем было, чем заняться. Ладно, я сейчас.

Калмык вышел из купе за кипятком. Солдат уложил вещи, снял китель и уселся рядом с Иваном.

– Ну, что там, в мотострелковых, как служба? – обратился Иван к солдату.

– Ничего. Всякое бывало.

Иван вспомнил свою службу мехводом в танковых, в девяностые. Как он бегал по тревоге: портянки торчат, расстёгнутый, быстрее в танк, а потом сидишь и куришь, пока посыльный за командиром ходит. А соберётся взвод – ни соляры, ни боеприпасов. Командир посмотрит на своих дуралеев – и отбой.

Иван улыбнулся про себя.

Тагир вернулся с чаем, порылся в сумке, достал рафинад и застучал дорожной ложечкой.

– А что за станция была? – спросил он солдата. – Я расписание смотрел – не нашёл остановки.

– Николаевская, – ответил Игорь.

– Мы с Ваней ни одного дома не увидели.

– Да я тоже не видел, – пожал Игорь плечами. – Я сам вчера с поезда здесь сошёл. Не знаю, зачем. Посидел, в-общем, у лесочка, подышал воздухом – отошло. На вокзале заночевал, билет новый купил – вот и всё, еду дальше.

Иван приподнял брови.

– Вот ты даёшь, чудак. А мы с отцом, знаешь, однажды машину так брали. Это ещё в конце восьмидесятых было, я малой был. Дали нам открытку – батя обрадовался, стал собираться, а потом говорит: «Нет, передумал»…

– Какую открытку? – не понял Игорь.

– А, да ты же не застал этого. Батя у меня записался на «Жигули», хотел взять «пятёрку», накопил – тысяч десять по тем деньгам. Это же сейчас – в Интернете посмотрел, позвонил, купил. А тогда на машину записывались, в очередь вставали, а она несколько лет шла, могла и не дойти. А отец у меня на оборонке работал, и вот раз – дают ему карточку, а там «Москвич» «двадцать один – сорок». Их тогда ещё выпускали, последние партии, помните такие?

– О! Знаю! Катался, необычные ощущения, – вспомнил Тагир.

– Ну да, очень необычные. Ну и что делать? Расстроился батя сначала, а мать говорит, мол, ну «Москвич» – пускай, хотя бы не «Запорожец». Собрался отец в Москву, а тогда начали «сорок первый» выпускать. Хорошая машина была, движок только, как от мотоблока, но выбора-то никакого не было. Подумали, мало ли что, а вдруг повезёт, как-нибудь поменяемся, «сорок первый» возьмём. Он тогда стоил тысяч девять, а старый «сороковой» семь с полтиной. И я, конечно, с отцом напросился поехать – мне же интересно. Собрались, считай, а потом батя вдруг раз – и говорит: «Не поеду, передумал», и пошёл открытку сдавать. Мать его отговаривала-отговаривала, плюнула. Всё. Ушёл. Весь день, поди, его не было, где был – не знаю, а вечером возвращается – купил билеты на автобус. «Я, – говорит, – решился».

– Надумал?

– Ага. Вот так бывает.

– И что, купили?

– Купили, только это отдельная история. Короче, поехали мы в магазин за накладной, с магазина на склад, а там народу – как дураков за фантиками. Тогда же дефицит – и там то же самое. Вот, стоят все, ждут, когда машины выкатывать начнут, дурдом. Мы очередь заняли, выезжает «Москвич», «сорок первый», а он мало того, что жёлтый, такой ядрёно-песочный, ещё и с царапиной на крыле. Мужик, который в очереди первый на него стоял – давай спорить: «Не возьму, почему жёлтый-то, почему с царапиной?». Тут из очереди выскакивает другой: «Я возьму!». Чуть, считай, не подрались между собой. В итоге, тот первый этот жёлтый «Москвич» с царапиной и забрал.

– Ну так взял бы следующий. Или нельзя было? – спросил Тагир.

– А ты как думаешь? Если бы не взял – вообще ни с чем бы уехал. В конец очереди бы его откинули – и всё, до свидания.

– А десять тысяч – это много? – заинтересовался Игорь.

– Как тебе сказать? – задумался Иван. – Это очень сложно сравнить. Всё ведь было по-другому. Вот, стакан газировки в автомате копейку стоил. Сигареты отцу я ходил за семьдесят копеек покупать, и столько же трёхлитровая банка сока стоила.

– Ага, детям сигареты продавали!

– Конечно, продавали. Скажешь, что отцу – и продавали. Всё было на вере, вот вам-то сейчас сложно понять. Даже в автобус заходишь – сам деньги в кассу кладёшь, сам билет берёшь. Сколько проезд стоил – не помню, а вот мяч четыре рубля стоил, это я помню. Настоящий мяч, натуральная кожа, а не барахло. За сорок рублей мы купили мне велосипед, и, не поверите, калькулятор тогда тоже стоил столько же – сорок рублей, сам видел. И джинсы стоили столько же – сорок рублей, если достать сможешь. И вот как сравнивать тогда и сейчас, сколько это было – десять тысяч?

– Ну, так и какую машину вы тогда взяли? – вернулся к теме калмык.