Моя Богиня. Несентиментальный роман. Часть вторая (СИ)

  Всё резко поменялось на 5-м курсе, когда Колька сразу же и наотрез отказался ужинать с Кремнёвым и Жигинасом как раньше, - стал трапезничать по вечерам у хохлов в соседнем блоке, разговоры с ними за столом вести взаимно-приятные, травить анекдоты. И вообще он всё больше и больше времени там проводил, а про Кремнёва и Жигинаса стал забывать, стал отдаляться от них всё дальше и дальше. Он бы и сразу, как думается, поселился с братушками-хохлами, - но тем этого не сильно-то захотелось. И это мягко сказано. Зачем им надо было брать к себе четвёртым человеком Кольку, действительно, утеснять себя, а Кремнёву и Жигинасу создавать самые выгодные условия, оставлять их в блоке вдвоём? - жирно будет! Ушлый Козяр, как самый старый и авторитетный из них, решил последний учебный год вообще пожить один в комнате как настоящий барин: какую-то бабу, хохлушку с рынка, себе в сентябре привёл и жил с ней до весны очень даже сытно и сладко. А Гацко с Богатырём жили в соседней комнате вдвоём, и тоже достаточно выгодно и комфортно. Так что Меркуленко в качестве третьего соседа был им, понятное дело, не нужен. Вот он и тёрся рядом с Кремнёвым и Жигинасом ещё и на 5-м курсе - вынужденно это делал, не по зову сердца и души...

  17

  После ссоры перекантовавшийся у хохлов в соседнем блоке вечер и ночь, чуть поостывший Меркуленко всё же вернулся назад. И на другой день он ночевал уже дома, с Кремнёвым рядом. Однако, с того дня он перестал разговаривать и общаться с Максимом, даже и здороваться перестал - в упор соседа не видел что называется. Утром поднимался и молча уходил куда-то. Возвращался вечером и сразу же ложился спать. Жил рядом, но уже как бы отдельно.

  А в марте, когда на верхних этажах зоны "В" начался ремонт, и жильцов стали переселять в другие места и зоны, он и вовсе тайно сбежал от Кремнёва в Дом аспирантов и стажёров (ДАС) на Шаболовку, незаметно собрав и перевезя туда вещи. Там он жить уже начал с Козяром, Гацко и Богатырём - с людьми, понимай, к кому давно уже всё его естество стремилось.

  Про Максима же он забыл как про страшный сон. И несколько раз до выпуска, встречаясь с ним в вестибюле Учебного корпуса или же на этажах "стекляшки", он демонстративно отворачивался от него - делал вид, сволота, что они не знакомы...

  Получив диплом на руки и покинув университетские стены, они и вовсе потеряли друг друга из вида, и даже и не предпринимали попыток в будущем встретиться и поговорить, вспомнить годы студенческие за водкой и пивом. Хотя оба жить и работать остались в Москве и периодически встречались с бывшими однокашниками.

  Один раз, правда, их всё же вместе свела Судьба на какой-то пьянке-гулянке у их общего факультетского товарища. И Колька, увидев Максима через 6,5 лет, сам подошёл к нему: сделал вид, что обрадовался, и даже протянул для приветствия руку. Но Максим не пожал её - будто от уличного попрошайки брезгливо отвернулся в сторону от бывшего соседа по комнате, чем сильно шокировал и напряг окружающих, а Меркуленко расстроил и разозлил... Но, что делать! Кремнёв был из тех людей, кто ничего и никогда не забывал - ни хорошего, ни плохого, - и, соответственно, не прощал ничего и никому тоже...

  18

  С Жигинасом отношения у Максима складывались иначе. Хотя бы потому уже, что у того в Университете вообще не было друзей. Никаких! Одни знакомцы - да и те единичные, редкие на удивление. Жигинас жил в общаге, да и на самом факультете числился с первых месяцев этаким отшельником-одиночкой, анахоретом-байронистом наподобие Онегина и Печорина. К учёбе он был равнодушен, напомним, спортом не занимался, на практики и в стройотряд не ездил ни разу - так откуда им было и взяться, товарищам и друзьям?!... У него и в тур-клубе, куда он регулярно все студенческие годы мотался, не было друзей. Представляете! Хотя в походы он там ходил много и регулярно. Но при этом при всём он тамошних парней-работяг в душе глубоко презирал как не ровню себе: в тур-клубе он лишь с девушками-москвичками на равных общался, лишь им время и внимание уделял - тайно искал себе среди них пару, хитрюга, для будущих семейных отношений, для витья своего гнезда... Таких претендентш на его любовь там несколько было, по его словам, кто ему нравился и схож был по душе и характеру. Вот он их по очереди и обхаживал, крутился юлой, как прикормку разбрасывал комплименты, надеясь, что кто-нибудь к пятому курсу да клюнет, на его тонкую удочку попадёт, которая не оборвётся и не сломается - уж будьте уверены!