Моя чужая новая жизнь

Пару дней назад, пользуясь тем, что после обеда мужики засели над какой-то малопонятной мне карточной игрой, я прошмыгнула к речке. Не представляю, как буду выкручиваться дальше, но сейчас, пока ещё лето на дворе, отмазаться от общей помывки проще некуда. Шнайдер правда глумился, что я скоро перестану отличаться от грязных русских дикарей, но меня это как-то мало заботило. Главное, чтобы никто не припёрся, когда я плещусь в речушке. По прежнему подбешивало отсутствие привычных условий цивилизации, но зато я нашла и свои преимущества. Ещё не загаженная промышленниками экология, мягкая чистая вода в реках. Вон с капли мыла какая пена шикарная получалась. Я намылила отрастающие волосы, подумав, что надо в ближайшее время озаботится, как бы подравнять стрижку. Не стоит давать немцам повод лишний раз сравнивать меня с девчонкой. А то ещё угадают. Я с головой занырнула, чтобы лучше промыть волосы, а когда вынырнула, обнаружила очередной нежданчик. Возле моих вещей невозмутимо сидел синеглазка.

— Ну и как это понимать? — возмущённо крикнула, отплывая ещё дальше и надеясь, что с такого расстояния он ничего не рассмотрит в воде.

— Ты чего, Карл? — непонимающе сдвинул бровки Винтер. — Вообще-то я тоже пришёл искупаться.

Вот же гадство!

— А ну, свали отсюда, — коброй зашипела я.

В последние дни я немного привыкла к тому, что он постоянно маячил где-то рядом, и грубила в разы меньше. Но сейчас паника от того, что мой секрет в опасной близости, заставила отбросить всякое дружелюбие.

— Да чего ты так злишься? — Фридхельм стянул куртку и уселся с явным намерением избавиться от сапог.

— Я специально пришёл, чтобы никого поблизости не было, — севшим от волнения голосом всё ещё воинственно ответила я. — Хотел немного побыть в тишине один. Что непонятного?

Чёрт, звучит как-то уж совсем в духе капризной бабы-истерички «ах мне надо разобраться в себе и своих чувствах», но с другой стороны ему-то это как раз может оказаться и понятно.

— Я не буду доставать тебя разговорами, если не хочешь, — Винтер уже расстегивал ремень.

Ну ни хрена себе стриптиз. Пуританкой и ханжой я никогда не была и сейчас невольно залипла, поражаясь, какое, оказывается, неплохое тельце скрывал ботан. Худощавый, но не совсем уж, как говорит моя бабушка, дрыщ. Красивая линия спины, ручонки, конечно, подкачать не помешает, зато пресс какой-никакой есть. Так, всё, стоп. Нечего тут пускать слюни на юных мальчиков.

— Подожди! — рявкнула я. — Подожди, пока я выйду!

— Ты странный, Карл, — Фридхельм сбросил брюки, оставшись в белье. — Я понимаю, что ты стеснительный, но пора уже взрослеть. Я пришёл искупаться, а не пялиться на голого мальчишку, так что успокойся.

— Раз не собираешься пялиться, отвернись, чтоб я мог выйти на берег, — терять мне было нечего, и я не заморачивалась насколько странным выглядел подобный ультиматум.

— Карл, брось, это смешно, — Фридхельм снисходительно улыбнулся.— Чего я у тебя не видел?

Он преспокойно продолжил раздеваться, а я подзависла, прикидывая, как мне избежать разоблачения. Проскользнуть мимо него заметно не выйдет. Даже если он действительно не будет пялиться на причинные места, сиськи-то всё равно никуда не денешь.

— Стой же, говорю! — я в неподдельном отчаянии заорала, глядя, как он медленно заходил в воду. Пока ещё на приличном расстоянии, но вот-вот узнает, почему Карлуша такой стесняшка.

— Так и быть, я отвернусь, если ты нормально объяснишь, почему так стесняешься, — хитро прищурился этот внезапно осмелевший ботан.

Понятия не имею, чем объяснить, почему мужик мог настолько стесняться другого мужика. Гомофобия? Строгое религиозное воспитание? Маленький член? Может, проще его притопить? Я почувствовала, как от ярости запылали щёки, и мысленно зарычала. Да любись оно всё единорогом!

— Пошёл ты, — я поплыла к берегу. — Не буду я ничего объяснять. Охота на мою задницу пялиться — пожалуйста. Солнечный мальчик сразу помрачнел личиком и, неожиданно для меня, отвернулся. Я пулей выскочила, торопливо натягивая на мокрое тело исподнее. Потом замотаюсь в броню, сейчас надо уносить ноги.

— Карл, я не хотел тебя обидеть, — услышала я его тихий голос за спиной. — Не думал, что ты настолько пугливый. Ты разве никогда не купался с мальчишками в речке?

— Купался, — не оборачиваясь, ответила я. Прикрытая штанами задница немного вернула привычную уверенность. — Но не голым же.

Я быстро шнуровала ботинки, чувствуя, что Фридхельм всё ещё где-то маячил за спиной. Ну и чего ж ты купаться не идёшь, ведь так рвался?

— Карл, не убегай, — С чего бы мне тут торчать? — Я хотел попросить тебя помочь погонять меня по русскому.

— Как я тебе помогу, не зная русского? — огрызнулась я, запихивая в рюкзак мыльно-рыльные причиндалы.

— По словарю, — прилетел гениальный ответ. Да он что издевается?

— Делать мне больше нечего.