Моя девочка

— Я дико боюсь, что все это мне только снится. Что ты и твое признание — нереальны. Я все еще брежу в том подвале? Но пока есть время… Пока я не умерла, я тоже признаюсь тебе. Я люблю тебя, Филипп. В тот момент, когда ты вошел в комнату в общежитии, я поняла что пропала, влипла, увязла в тебе. И я тебя прощаю. Хотя мне нечего прощать — я сама во всем виновата. В том, что соблазнила тебя. Вешалась на тебя. Не отрицай. Я делала это намеренно. Так что и ты прости меня. И ты был прав — я не могу встать между тобой и Лизой.

Я отказываюсь отпускать ее правую руку, поэтому помогаю ей, вытирая слезы. Выходит как-то неласково.

— Черт, извини.

— Филипп, я благодарна за все, что ты сделал для меня, но я не останусь без одобрения Лизы…

— И, как только мы вернемся домой, я уложу тебя в мою кровать.

— Фил, я серьезно.

Я подношу ее руку к губам.

— Я тоже.

Я покрываю ее костяшки поцелуями.

Кира смотрит на меня как маленькая обиженная птичка.

— Мы с Лизой поговорили.

— Вы? Поговорили?

— Я объяснил ей все. И она дала мне свое благословение.

Ее глаза расширяются от удивления.

— Она сделала?

Я киваю, не отрывая взгляда.

— Не может быть. Я не верю!

— Я признался ей, что люблю тебя. Вот она и… Ты была права, Кира, ты во всем была права. Ты мне принадлежишь, непослушная девочка. Скажи, что простишь меня, и я тебя никогда не отпущу.

Каждая секунда, которая проходит без ответа, сводит меня с ума.

— Мне нужно знать, что ты принадлежит мне и только мне. Если ты откажешься от меня, я сломаюсь. Я разорву весь этот мир на части, пока ты не передумаешь и не увидишь, насколько глубока наша любовь, как подарок свыше.

— Я…

— Черт… Не делай этого со мной. Не сообщай мне плохих новостей. Я старик, у меня старое больное сердце…

Она убирает руку, ударяя мою.

— Ой, заткнись. Ты не старый. Ты в лучшей форме, чем большинство людей моего возраста.

Я улыбаюсь ее комплименту.

— Спасибо. Значит это «да»?

Я сволочь. Я смотрю на нее так, как ей нравится, обещая рай на земле, запутывая ее паутиной грядущего удовольствия.

— Это жульничество, — говорит она, дразня меня, но мне плевать. Все, что нужно, это сделать ее полностью моей.

— Я никогда не утверждала, что хорошая девочка. Я непослушная, дрянная, извращенная девчонка. Тебе точно нужна такая?

Я забираю ее руку и целую ее ладонь.

— Позволь мне владеть тобой, Кира. Будь моей.

Проходит слишком много времени.

— Ответь, черт возьми. Ты убиваешь меня прямо здесь.

— Я собиралась сказать «да» в самом начале, но это слишком приятно.

— Что?

— Видеть, как ты мучаешься и умоляешь.

Моя плохая, плохая девочка. Я тянусь к ней и касаюсь ее губ своими. Нет, там точно прячется рай. Наш личный рай.

— Моя. Навсегда моя.

— Твоя, папочка.

ГЛАВА 27

Кира

Три недели спустя

Я вижу наш дом и уже хватаюсь за ручку двери машины.

— Кира, я все вижу! — предусмотрительно шипит Филипп.

Конечно, мне надо подождать, когда он выйдет, откроет дверь — и хорошо, если не внесет меня в дом на руках.

— Я не ребенок! — сержусь я.

Хотя не могу дождаться, когда вытяну затекшую ногу. Все хорошо заживает, и я уже могу сама ходить. Вот только Филипп не дает.

— Как хорошо быть дома, — говорю я, расстегивая ремень безопасности. — Дом. Это такое невероятное слово!

Фил подходит, чтобы открыть дверь, и тут появляется Лиза. Видит отца и отшатывается.

— Привет! Ты домой? — спрашиваю я.

— Да… нет, еще дела. Мне нужно пойти по делу. Скажи папе, что я опоздаю, ладно?

Я с любопытством смотрю на Лизу. С ней все-таки что-то не так. Она что-то скрывает от своего отца, и я обязательно узнаю, что это. Если бы мне не так хотелось попасть внутрь на руках Филиппа, я бы расспросила подругу сейчас же. Но пока я отпустила Лизу, кивнув головой, сделав мысленную заметку, чтобы помучить ее позже.

— Да, конечно, — отвечаю я, все еще не вылезая из машины.

Лиза торопливо машет рукой, оглядывается на отца и уезжает на машине вместе с Никитой.

Надо сделать себе жирную такую зарубку! У Никиты пристрастия те еще, как бы не испортил нашу девочку. Если мы поженимся, как грозится Филипп, то я как бы буду ее мачехой.

Ой, влетит ей от меня!

Я смеюсь, прикрывая рот ладошкой. Они скрываются из виду, а за мной возвращается Филипп.

— Мне кажется, или это была Лиза?

— Не кажется. Она сказала, что опоздает.

— Ой, что-то она темнит, — хмурится мой любимый мужчина.

— Точно!

Филипп подхватывает меня на руки и вносит в дом.

— Папочка, я дома, — пою я, шутя, потому что Лизы нет рядом, чтобы заткнуть мой рот.

— Добро пожаловать домой, непослушная девочка.

Голос Филиппа низкий, он сочится соблазнительностью. У входа — огромный букет белых роз и хризантем. Таких как я люблю.

— Я готовился. Врач сказал, что тебе теперь многое можно.

— Ого! Интересно послушать что именно. Дай угадаю. Готовить? Бегать?

Он наклоняется, его губы находят одно из моих любимых мест, и нежно кусают мою шею.

— А ты догадайся. Боже, как я скучал по тебе.

— Я тоже скучала по тебе. У нас есть время, чтобы наверстать упущенное…