Моя Италия

Громко трещали цикады, за ними не было слышно и мысли, вдали мерцала лунная дорожка, а вокруг лампы была разлита ночь, исполненная таинственных шорохов, и глаза продолжали перечитывать фразу: В самом деле, ничто не умирает, все пребывает вечно; никакой силе не уничтожить то, что некогда существовало. Всякий поступок, всякое слово, всякая форма, всякая мысль, упав во всеобъемлющий океан сущего, вызывает круги, которые расходятся, все расширяясь, до последних пределов вечности. Материальная форма исчезает лишь в глазах обывателей, в то время как призраки, отделяющиеся от нее, заселяют бесконечность. В какой-нибудь неведомой области пространства Парис по-прежнему похищает Елену. Галера Клеопатры расправляет свои шелковые паруса на лазури идеального Кидна…

Я тогда не стала особо фантазировать, юркнула в спасительную спаленку и просто спряталась под одеяло – наблюдать торжественные шествия и приключения во дворце-лабиринте во снах. Я, возможно, излишне впечатлительна, но вот тогда точно поняла, что оказаться ночью в Помпеях ни за что не хотела бы. Даже под жестоким солнцем там сложно не отдаться лиричному чувству, не услышать эха поэзии в шепоте Клео, блуждая над взморьем улочками более древними, чем способна ухватить фантазия. Мы не знаем точно, когда города Геркуланум и Помпеи были основаны, но мы знаем точно, что до нашей эры.

* * *

Столь важная для течения истории человечества находка, как нередко бывает, сделана случайно. Некое высокопоставленное лицо в начале XVIII века облюбовало себе прелестное местечко с видом на залив для строительства виллы, но во время проведения работ выяснилось, что строить в этом месте нельзя, потому что под фундаментом находятся многие пустоты. Кроме того, было обнаружено и некоторое количество статуй и архитектурных обломков, которые окончательно остановили работы. Артефакты были преподнесены королю; их и увидала во время своей прогулки по дворцу юная королева, ими и была восхищена… Карлом созван совет. Королевский начальник технических отрядов предлагает разумную тактику по высвобождению руин от пятнадцатиметрового слоя пепла и лавы. В породе прорубались ходы, и в них бурили отверстия для взрывчатки; так медленно продвигались все глубже и глубже. 11 декабря 1738 года экспедиция убедилась, что усилия были не напрасны! Оказалось, что археологические работы стартовали прямо на сцене городского театра, которая была погребена не только под толстым слоем лавы, но и под несколькими слоями статуй, украшавших просцениум. В тот день была найдена и табличка Геркуланум – стало известно название города, точнее, стало известно, что открыт целый город. Потому что если театр есть, и город должен быть! Но к раскопкам Помпей и Стабий, а также многих вилл, разбросанных по побережью, приступят только спустя много лет: в книгах есть указания, что не один город был засыпан пеплом. И с Помпеями все было по-другому. Иной характер, качество лавы и всего шестиметровый слой пепла позволили раскрыть город значительно быстрее. Здесь каждый день приносил все новую находку, одну удивительнее другой, и в уникальной сохранности, в то время как Геркуланум наполовину пока так и спит под современной застройкой. Ждет своего часа…