Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 13

Я понимаю только то, что ситуация с промом очень сложная. Пока что про пром знают только ученический совет, часть совета попечителей, и сама школа, но, если требования об отступлении и мнение о недопустимости прома распространятся, это будет весьма на руку тем, кто его пытается отменить. Если сидеть сложа руки, то вернуть всё вспять будет только сложнее. С другой стороны, мы ничего не можем сделать.

– Это тупик… – сказал я, устало усмехнувшись.

Как внезапно сенсей посмотрела мне в глаза. Её тёплый взгляд словно ожидал от меня какого-то ответа. Она поставила локти на колени, разжала пальцы и произнесла размеренным тоном:

–Ты всё-таки хочешь реализовать пром…

То же самое она спросила у меня по телефону, поэтому я не нашёлся, что ответить. Но Хирацука-сенсей говорит мягко, ни малейшего обвинения в её голосе нет. Моё замешательство вызвано тем, что ещё неизвестно, буду ли я участвовать. К тому же, мне немного неловко из-за того, что я ей опрометчиво ответил по телефону. Но я и не могу отказаться от своих слов. Поэтому я расслабленно кивнул; возможно, это выглядело, будто я опустил голову.

– Не знаю, правда, стоит ли это делать… – вырвалась у меня неоднозначная фраза. Я не мог сказать это громко из-за одного слова в моей голове.

Созависимость.

Я не могу не согласиться с оценкой, которую дала Юкиношита Харуно моим с ней отношениям. У меня просто нет ничего, чем я мог бы эту оценку опровергнуть.

Мой голос ослаб, и взгляд опустился. На линолеумном полу было несколько несовершенных чёрных кругов, говорящих о долгих годах службы. Его никто не ремонтировал, мне даже кажется, что из-под дыр проступает бетон. Вскоре я краем глаза заметил, как Хирацука-сенсей положила одну ногу на другую.

– Ну да. Юкиношита не хочет, чтобы ты участвовал.

Подняв голову, я увидел серьёзный взгляд. Действительно, Юкиношита Юкино против моего участия, и Хирацука-сенсей тоже это слышала. Похоже, именно на это Хирацука-сенсей и намекает. Или, судя по тому, что Юкиношита решила скрыть от меня отмену прома, Хирацука-сенсей могла услышать это без меня. Есть также вероятность, что Хирацука-сенсей знает что-то, что скрыто от меня. Из-за таких мыслей я не смог ничего ответить, лишь как-то криво улыбнулся. А-а, это у меня сработали мышцы лица, которыми я очень редко пользуюсь, и получилась ироничная улыбка.

Честно говоря, я прекрасно понимаю, что хлопот будет много, да и предстоящие философские беседы меня уже начинают удручать, к тому же, мы наверняка ничего хорошего не придумаем. И несмотря на это, я почему-то решил для себя, что пойду на такой шаг. Поэтому, наверное, я просто усмехнулся. Увидев такую улыбку, Хирацука-сенсей тоже добро улыбнулась.

– Но ты всё равно пойдёшь.

– Ну, я уже привык быть ненужным.

Так было и раньше – я всегда делал то, что меня не просили. Вряд ли эта дурная привычка подлежит лечению. В ответ Хирацука-сенсей пару раз хлопнула глазами и отвернулась, не в силах сдержать смех. Она так весело смеялась, что я грозно на неё посмотрел, и она, прокашлявшись, спрятала улыбку.

– Ой, извини. Это я от радости.

После чего она грустно опустила брови.

– Но и Юкиношита со всех сил пытается что-то изменить. Я хочу её поддержать. Поэтому я не знаю, стоит ли так просто ей помогать. Возможно, ты ей помешаешь, особенно сейчас, когда мы зашли в тупик.

Судя по опущенному взгляду Хирацуки-сенсей, она думает о Юкиношите.

– Если вы о зависимости или что там, то мне кажется, что здесь есть недопонимание.

– Ну… Я тоже не думаю, что «зависимость» - подходящее слово, здесь всё зависит от восприятия человека. Далеко не всегда удаётся правильно передать словами описание какого-либо отклонения.

– Ну да, тоже верно.

Я помню это упрямство. Точнее говоря, я помню, как на это упрямство указали. Доходящее до игры на «публику» чересчур активное самосознание[6], подобное монстру, которого невозможно обвести вокруг пальца самоутешением и жизнью как в туманности, окутанной сахарной ватой. В итоге этот монстр самосознания до сих пор живёт где-то глубоко внутри, словно наблюдая за моей жизнью откуда-то из темноты. Моё восприятие самого себя так просто не переломить. Наверное, это же применимо и к Юкиношите. Не знаю, насколько рассуждения о зависимости верны, но для Юкиношиты они вполне реальны. И едва ли её можно убедить в обратном.

– Кроме того, нельзя назвать слова Харуно ошибкой. Это, думаю, очень важное испытание, которое Юкиношита поставила перед собой.

– Испытание? – переспросил я, услышав довольно редкое в повседневной жизни слово, и Хирацука-сенсей кивнула.

– Да. Можно назвать это своего рода посвящением.

Хирацука-сенсей взяла со столика сигарету, подожгла её и сделала глубокую затяжку, после чего медленно выдохнула дым.

– Думаешь, что это чересчур?

– Нет, – ответил я, слегка мотнув головой. – Думаю, это вполне реально.