Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 13

– Да, такое часто встречается и в музыке, и в манге, и в печати, и в спорте… да где угодно. И на соревнованиях, и на прослушиваниях существует такой момент, который становится решающим. Поступление в университет, поиск работы, 30 лет… Эм, ну ты понял. Всегда есть момент, когда нужно свести счёты с самим собой, – сказала Хирацука-сенсей с некой ностальгией в голосе.

– И у вас он был?

– Конечно.

Она улыбнулась и сделала ещё одну затяжку. Похоже, табак её пробрал, и она зажмурилась.

– Было очень много вещей, которых я желала, и которых я не желала – тоже. Каждый раз приходилось делать выбор, бросать вызов, проигрывать и отступать, чтобы сделать новый выбор и начать всё с начала. Даже сейчас…

Слова и фразы звучат грустно и одиноко, как медленно плывущий сигаретный дым. Я не знаю то её прошлое, на которое она ссылается. Даже Хирацука-сенсей, которую я считал зрелым человеком, прошла немало испытаний и попыток. Поэтому да, это вполне реально.

Нам всем нужны какие-то основания, уверенность в себе, свои достижения. Никто не может дать человеку эту уверенность, а даже если и даст – в ней не будет никакого смысла, если получателя не убедить. Поэтому люди хотят утвердиться самостоятельно.

Правильно ли будет помогать Юкиношите Юкино с её жизнью, её решимостью, волей? Вот что у меня тогда спросила Юкиношита Харуно. По идее, её выбор, её вызов, её ошибки и отступление должны принадлежать только ей. У меня нет ответа, есть ли право вмешиваться туда посторонним. Интересно, какие нужны отношения, что должно быть написано на моём бейджике, чтобы я мог туда вмешаться?

Хирацука-сенсей сбила пепел и смотрит на меня сквозь сигаретный дым.

– Позволь тебя теперь спросить, каких отношений ты хочешь с ней? – спросила Хирацука-сенсей, тем самым ударив в центр моих сомнений.

Уверен, это – последняя проверка. Поэтому я должен серьёзно подумать, чтобы не допустить здесь лжи.

– По крайней мере, я не могу оставаться посторонним.

Мой ответ не изменился после того звонка. Но больше я не повторю. Мои решимость и слова не настолько легки и пусты. В принципе, мне нет нужды думать над ответом: я уже всё для себя решил. Что там Юкиношита думает, на мои поступки влияет. Та фраза – достаточная причина. Так было всегда. Известные мне методы работы можно пересчитать по пальцам, и способ всегда лишь один. Больше ничего у меня успехом не заканчивалось. Чем больше старался я не допустить ошибки, тем больше возникало трещин, загибов, изломов, а в итоге всё превращалось в большую ошибку. Поэтому хотя бы в этот раз я хочу использовать мой проверенный метод.

Хирацука-сенсей до мурашек серьёзно на меня посмотрела, и я ответил тем же. Пусть мой взгляд и гнилой, и застойный, и глаза маленькие, но я не отвернусь. Вскоре Хирацука-сенсей слегка улыбнулась.

– Ясно, – сказала она с добрым взглядом, хоть и прищурив глаза, и удивила меня удовлетворённым кивком. Из-за резкого потепления расслабился и я, сказав кое-что лишнее.

– Ясно, и всё?

– Этого достаточно. Я в тебя верю, – сказала Хирацука-сенсей, даже не задумываясь и не смотря на меня.

– За это спасибо.

Это произошло так быстро, что я даже не успел застесняться. Я отвёл взгляд и, дав краткий ответ, почувствовал, что краснею. Хирацука-сенсей заметила это, и усмехнулась.

– Послушай, Хикигая, ты не поможешь ей, если просто займёшься промом. Главное здесь – как ты будешь с ней взаимодействовать. Понимаешь?

Я кивнул в ответ. Конечно, вряд ли она согласится, если я скажу, что хочу помочь с промом. Следовательно, нужно придумать, как с ней взаимодействовать. К тому же, реализация прома должна будет доказать самостоятельность и независимость Юкиношиты. Я этот совет слышал много раз: нужно дать не рыбку, а способ эту рыбку поймать. Хорошо, если Юкиношита сама по себе найдёт способ это сделать, но пока что у меня нет идей, которые удовлетворяли бы всем условиям. Есть способы всё-таки реализовать пром, но я не думаю, что какой-то из них может быть подходящим решением. Я почесал затылок.

– Непросто это…

– Ну да, да… Особенно для вас.

Хирацука-сенсей выдохнула дым сквозь зубы и слегка улыбнулась.

– Мне кажется, что такого рода взаимодействия возможны, только когда обе стороны стремятся к этому, номеня отбили, как ракеткой.

Я показал рукой ракетку. В ответ Хирацука-сенсей расстроено опустила плечи.

– Эй, ты что такое говоришь? Что вы всё это время делали?

– И что же?

Не могу ничего вспомнить. По-моему, ничего серьёзного мы не делали. Хирацука-сенсейсжала кулак, показала его мне и имитировала удар. О нет, она меня сейчас ударит, а потом приголубит, и вот вам готовое домашнее насилие… А, постойте-ка, Хирацука-сенсей победоносно улыбнулась.

– С давних пор люди, чья справедливость столкнулась друг с другом, искали истину в поединке.

Когда-то я уже это слышал.

– О… Как давно это было…

– Ну вот, – сказала Хирацука-сенсейи улыбнулась, но всего на мгновение. Нет, улыбка никуда не делась, а вот взгляд начал плавать, и в нём появилась тоска по прошлому.