Моя мама - ведьма!

Она красивая. Это видно даже мне. Тяжелые веки, гладкие волосы аж до самых бедер струятся. Её красота — благородная, непростая, как это бывает у всех, кто имеет очень высокое происхождение. Впрочем — её происхождение, её положение сквозит во всем. В том, как высоко она держит плечи, не позволяя золотому венцу на своих волосах даже чуточку склониться к земле. В том, как именно она смотрит на мир — будто придавая ему значимость своим наблюдением. Жесты, шаг, тон голоса — все в спутнице Аджита выдает заоблачную высоту её полета. Ей не нужно подобно наложно ластиться поближе к рукам господина. Достаточно стоять в двух шагах, непринужденно скрестив на груди руки. Та рука что оплетена венчальным браслетом, лежит не сверху, но я все равно её замечаю. Хорошо знаю это плетение, уникальное и изощренное.

Сама на него когда-то смотрела, да так и не решилась надеть на руку.

Брачный браслет — штука такая. Наденешь — и уже не отступишься. А у меня с его дарителем было много сложностей. До сих пор не разгреблись.

— Оставьте нас, Сумати, — голос Аджита звучит ровно.

Ровно! Возмутительно! Он пришел ко мне с невестой под руку и…

И что? И ничего.

Ведьма в невестах — плохой вариант. Ведьма лишенная магии — вариант вообще бессмысленный.

— Кайя, Викрам…

Вик очень неохотно расцепляет руки свои на моих плечах и сползает с кровати.

Я же неуклюже и очень медленно сажусь на кровати, пока Аджит молчит, пытаюсь разгладить тонкое одеяло, которым прикрыты мои колени.

Он молчит еще с минуту, после того как дверь за Виком закрывается. Молчит и смотрит на меня.

Я … Наверное в любой другой ситуации я бы что-то сказала, как-нибудь сгладила, сама предложила бы ему безболезненный выход. Но сейчас на это у меня совершенно нет сил.

— Ты проснулась очень внезапно, — тихо произносит Аджит, — во время официального приема послов Хамана. Я должен был уважить Сумати хоть в чем-то, раз уж решил прервать прием.

Тихонько фыркаю, стреляя в него глазами.

Я и не сомневалась, что причины у присутствия невесты Аджита исключительно политические. Даже она — вряд ли из особой сердобольности ко мне заглянула. Для нажьего раджа — интрижка с человеческой ведьмой — поступок из ряда вон. Интрижка, после которой наг- полукровка получил исключительные права первого наследника престола — это то, что нельзя игнорировать.

И здесь, сейчас, с порога невеста Аджита в лоб обозначила свое положение. Вслух сказала, что знает кто я, кем прихожусь семье её жениха, подчеркнула, что доверие ей оказано беспредельное. Сумати просто обозначила для меня где на самом деле пролегают мои границы.

Далеко. Очень далеко от Аджита Махавирского.

— Я не планировал прибегать к помощи этого союза сейчас, — отрывисто говорит Аджит, и к своему удивлению я слышу как пенится сожаление в его голосе, — но на отправленный королю Димиса ошейник Шреста я получил не письмо с объяснениями, а три одновременно атакованных военных гарнизона на границе с Димисом. Если бы не скорейшая реакция Хамана — те гарнизоны были бы взяты. Я должен был их принять.

— Великий радж может не оправдываться, — произношу тихо. Получается не особо лучше карканья Каркуши, но что уж теперь.

Оказывается, человеческий слух все-таки на что-то годится. Пусть я не слышу магических шорохов, зато слышу шаги. Стремительные шаги, завершающиеся рядом со мной.

Пальцами Аджита сложно противостоять, тем более мне, в моем плачевном состоянии. Он заставляет меня поднять голову, заставляют встретить взгляд золотых его глаз. Усталых. Тревожных. Самых прекрасных глаз.

— Не мучай меня, твоя Хвостатость, — прошу устало, — я знаю, что заслужила все это. Знаю, что не должна была тебя предавать, не должна была бросать нашего сына. Знание мое не изменит прошлого. Прошлое мое не сделает мне легче. Я заигралась, забылась, прикинулась будто не было этих двенадцати лет. Будто все легко и просто, как никогда и нигде не бывает. Я понимаю, что ты радж. Понимаю, что ваш брачный союз наверняка заключен не вчера.

— Три года, — почти беззвучно откликается Аджит, — меня спасала длительность придворных церемоний.

— Больше не спасет? — тихо спрашиваю я. Он качает головой.

— Свадьба состоится осенью.

Что ж, хорошо. Не придется долго мучиться, несколько месяцев — и все мосты будут сожжены.

— Рада, — он приземляется рядом, берет мои руки в свои. Делает уже гораздо больше, чем нам с ним позволено. А я… Я увы, могу столь не много — только не поворачиваться к нему, позволяя уткнуться лбом мне в висок.

Вдох… Выдох… Наши секунды протекают по коже каплями горячего воска. Секунды, когда сердца тянутся друг к другу сквозь решетки неуклюжих костяных клеток. Без шансов на дотянуться.

Да, больно было просыпаться без магии. Но как же больно понимать, что я и дальше буду дышать без него…

Пальцы Аджита проскальзывают по моей щеке.

— Знаешь чего хочу? — он шепчет с отчаянным жаром, практически приникая к моей коже губами.

Знаю ли я… У меня от его лихорадочного желания на руках одни только мурашки. И оно отдается во мне далеко, глубоко, с такой же обреченностью.

Ну напоследок. Ну хотя бы…