Моя (не) родная

Она замотала головой. Отчаянно, неистово. Меня обдало запахом спелых яблок и корицы, и я, как грёбаный наркоман, втянул его. Склонился к её виску и с рычанием вдохнул снова.

– Ты сама решила, что всё, баста. Кто втирал мне про точку, сестрёнка?

– Какая я тебе сестрёнка, – пальцы её оказались у меня в волосах. Сжались, и я поморщился. – Один раз я уже поставила точку. Это вторая. Хочешь поиграть в многоточия? Не выйдет у нас с тобой точки, – и она прижалась ко мне.

Слегка пьяная и горячая, она прошептала, что это всё дерьмо: и её попытки забыть, и моя свадьба, и вообще всё, что не касается нас.

– Ты мудак, Данил, – она встала на носочки. Высвободила руку и положила мне на живот. Чуть ощутимо коснулась моих губ своими. – Я ведь уехала, понимаешь? Жизнь новую начала. Всё заново. Ты знаешь, сколько мужиков меня хотело? Ни черта ты не знаешь! – ладонь скользнула ещё ниже. Она сжала мою ширинку и застонала.

– Не знаю, – зарычал я и схватил её за шею, посмотрел в наглые медово-ореховые глаза. Сука! Рысь! Проклятая кошка! – И не хочу знать, чтоб тебя!

– А я всё равно скажу, – она с силой укусила меня за губу и сжала рукой яйца.

Чёрт! В висках застучало, а член напрягся до предела.

– Скажу, – лизнула там, где только что укусила. Её дыхание ласкало, щекотало кожу, пальцы стали неожиданно нежными. – Мне было плевать. Как той девочке из песни, которая мужчинам предпочитает клубнику со льдом, – она выдохнула тихий смешок мне в губы. – Все эти их комплементы, распушенные хвосты… Ни одного я не подпустила к себе, сукин ты сын. Ни одного, Даня, понимаешь? После тебя никого не было.

Смысл её слов дошёл до меня не сразу. А как только дошёл, крышу мне сорвало окончательно. Сам не заметил, как прижал её к стене, как заставил раскрыть рот и втолкнул в него свой язык. Целовал, одуревший от ревности, от ярости и от желания.

– Ни одного? – просипел я, упёршись ладонью в стену рядом с её головой.

– Ни одного, – повторила она шёпотом, и сама потянулась ко мне.

Нихрена не соображая, я целовал её, как не целовал никого и никогда. Хотел заклеймить. Оставить на светлой коже алые пятна, чтобы каждый знал – моя. Пальцы у неё были тёплыми, дыхание жарким.

– А Игорь? – я посмотрел в её горящие желанием глаза. Проклятье! От этого взгляда яйца у меня просто вскипели.

– Что Игорь? – с придыханием спросила она и запустила ладонь под мою рубашку. – Забудь ты уже про него. Тут нет Игоря. Есть ты и я, вот и всё. Я к тебе пришла, дурак. К тебе, не к нему.

И снова во мне возникло это всепоглощающее ощущение собственности. Я провёл ладонью по её точёному бедру, подхватил под коленкой и поднял ногу. Агния обвила меня руками за шею, раскрыла губы для поцелуя. Её тихий, призывный стон разорвал последние преграды, которые и так трещали по швам. Губами я опустился по шее Агнии к ямочке между ключиц, вдохнул сладковато-пряный запах и мягко оттянул кожу зубами. Она снова застонала. Откинув голову, она подалась вперёд, мне навстречу. Тонкое золото цепочки нагрелось от её тела. Губами я добрался до серпа полумесяца. Если бы на небе не осталось ни луны, ни солнца, хватило бы и его. Для меня однозначно. Задирая подол платья Агнии, я погладил её по ноге.

– Жизнь, как карусель с лошадками, – тихо засмеялась Рысь, расстёгивая мою рубашку.

Смех её был настолько чувственным, что желание моё стало ещё сильнее, если это было возможно

В штанах стало слишком тесно. Как будто и у меня тоже всё это время баб не было. Блядь, бабы-то были, не было Рыси.

– Такая детская, с лошадками. Вроде кажется, скачешь вперёд, а по факту никуда ты не скачешь, – последняя пуговица подчинилась её рукам. – Никуда, – ноготки прошлись по горячей коже.

Я закинул её ногу себе на бедро, и Агния шумно, со стоном, выдохнула.

Да, девочка, я тебя хочу. Чертовски сильно хочу. Её ногти сильнее впились мне в кожу. Глядя мне прямо в глаза, она резко дёрнула молнию на джинсах вниз. Вот же сука! Запустив пальцы под джинсы, она коснулась меня.

– Вот мы и остановились, Данил, – её шёпот сводил меня с ума. – Круг кончился.

Ничего не соображая, я попытался рывком снять с неё трусики. Отпустил ногу, и Агния сделала шаг от меня.

– Что за… – я успел было подумать, что она решила снова поиграть в игры, но заткнулся на полуслове. Приподняв опустившийся подол платья, Агния мимолётным движением стянула бельё вниз. Трусы упали к её щиколоткам и остались лежать шёлком вокруг босоножек.

Не помня себя, я метнулся к ней, подхватил на руки и посадил на тумбочку, задрал подол ещё выше, раздвинул стройные ноги и…

– Даня! – вскрикнула она.

– Блядь! – я засипел. Дьявол! Какой же она была узкой. Если бы в прошлом я сам не лишил её девственности, подумал бы, что сделал это сейчас.

Крепко схватив Агнию за бёдра, я придвинул её ближе к краю тумбы и стал двигаться в ней с одним только желанием – взять её всю.

– Боже, – она обхватила меня ногами, подалась навстречу, впуская ещё глубже. – Да…

Каждый её выдох отзывался во мне бурей эмоций.