Моя (не) родная

– Ещё какой, раз профукал столько времени. Но теперь я ни минуты больше не потеряю, – каждое слово ему давалось всё тяжелее, и я это понимала. Сжала его руку и хотела попросить не тратить силы, но знала, что он не станет слушать. Мои пальцы оказались в его.

– Выйдешь за меня, Рысь.

– Не лучшее время для этого вопроса, – я быстро смахнула слезу. – Дань…

– Это не вопрос. Я говорю тебе: ты выйдешь за меня. Как только я встану с этой койки, надену тебе на палец кольцо. Меня достало, что ты мне не родная.

– Хочешь, чтобы стала родная? – спросила я сквозь слёзы.

– Хочу, чёрт подери, – шумный вдох. – Хочу.

Глава 21

Агния

Уехать я так и не решилась. Весь оставшийся день провела под дверью палаты.

– Вы бы домой ехали, – уже поздним вечером ко мне опять подошла та самая медсестра. – Завтра вашего мужа, скорее всего, переведут в обычную палату.

Я мотнула головой. Чувство, что стоит мне оставить Даню, случится что-нибудь плохое, было совсем необоснованным и даже глупым. Но, понимая это, я всё равно не могла перебороть его.

– У вас дети есть? – вдруг спросила медсестра.

– Сын.

– Вы целый день просидели тут, Агния. А могли бы быть с сыном.

Умом я всё понимала, но ничего не могла с собой поделать. Медсестра с укором покачала головой и вздохнула. Некоторое время молча стояла рядом, потом, ничего не сказав, ушла. Я проводила её взглядом и, зевнув, привалилась плечом к стене. Время от времени по коридору кто-нибудь проходил, открывались и закрывались двери, но сейчас было тихо.

«Как папа?», – я набрала и отправила маме сообщение.

Обычно она не держала телефон при себе, так что на быстрый ответ рассчитывать не приходилось. Хотела позвонить Мирону, но заметила приближающегося в сопровождении ушедшей медсестры врача. Ясно, подключена тяжёлая артиллерия.

– Маша говорит, вы отказываетесь ехать домой, – подойдя, сказал он строго.

– Я не могу.

– Почему?

Я посмотрела на дверь Даниной палаты. На мужчину в белом халате.

– Просто не могу.

– Понятно, – он смерил меня взглядом и обратился к медсестре: – Хорошо, Мария. Но чтобы без глупостей. Это не дом свиданий, а отделение интенсивной терапии.

– Конечно, Анатолий Викторович.

Я не могла взять в толк, о чём они. Но влезать не стала. Врач пошёл дальше, медсестра же рукой указала на палату Дани.

– Пойдёмте. У нашего главного сегодня хорошее настроение, вам повезло.

– В чём? – вставать я не спешила. От переживаний и прошлой бессонной ночи мозг отказывался работать.

– Он разрешил пустить вас к мужу на всю ночь. Только вы сами слышали – без глупостей. Вашему мужу нужен покой.

Я поспешно поднялась. Ночь? Сон тут же пропал. Я готова была на всё, чтобы мне дали посидеть с Даней ещё хотя бы пять минут, не то, что всю ночь.

– Да какие глупости? Вы же не думаете, что я… Что мы… – я почувствовала, как к щекам приливает румянец.

Мария улыбнулась.

– Я имела в виду, что ему ни к чему лишний раз видеть ваши слёзы, Агния. Только и всего. Ему нельзя волноваться. Всё обошлось, но досталось ему будь здоров.

Я смутилась. Вот же дура! Улыбка медсестры стала шире.

– Ваш муж, конечно, сильный. Не помню, когда в последний раз у нас пациенты так быстро приходили в себя. Но боюсь, что всё же не настолько.

– Извините, – я тоже не сдержала лёгкую улыбку.

* * *

Устроившись возле постели, я положила руки на край. Так, чтобы не потревожить Даню. Линия кардиограммы на мониторе показывала ровный стук его сердца. На впалых щеках темнела щетина. Желание дотронуться до его лица было невероятным, но я заставила себя сдержаться. И всё же легонько провела пальцами по сбитым костяшкам на его руке. Неожиданно Данил взял меня за руку. Резко открыл глаза.

– Ты же спал, – испуганно прошептала я.

– Ты слишком сладко пахнешь, – было так приятно слышать его бархатный, хриплый голос. Он потянул меня за руку.

– Мне сказали, чтобы без глупостей, – я упёрлась ладонью в кровать. Собственные мысли уже не казались такими нелепыми. – Дань, меня выгонят.

– Никто тебя не выгонит, – морщась, он слегка приподнялся.

– Дань…

– Мне нужно хорошее лекарство, а единственное хорошее лекарство – ты.

– Ты как маленький.

Сдерживать себя больше не было смысла. Я дотронулась до его лица. коснулась скул, кончика носа. Провела по твёрдой линии губ и упрямому квадратному подбородку. И всё это время я смотрела ему в глаза и старалась сдержать предательски подступавшие слёзы. Но чувства одолевали меня.

Поняв это, Данил обнял меня одной рукой. Даже лёжа на больничной койке, он был во всех смыслах сильнее меня. Здесь, рядом с ним, я чувствовала себя защищённой, сердце наконец успокоилось.

– Спи, – попросила я, погладив Даню по голове. – Я никуда не денусь.

– Только попробуй деться.

– Даже пробовать не стану.

Я мягко коснулась губами его губ. И ещё раз. И ещё, пока не поняла – надо остановиться. С выдохом он опустился на подушки. Я погладила его по предплечью. Внимательно посмотрела в глаза.

– Хоть ты не будешь меня домой отправлять, надеюсь?

– Не дождёшься. Я для этого слишком большой эгоист.

Он подвинулся к краю постели, предлагая мне местечко на узкой койке. Приглашение я, само собой, не приняла.