Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.

Ситуация складывалась следующим образом: разрешение на работы в Пет-само в законном порядке, на основании соглашений с финским государством принадлежало англичанам. Советский Союз и Германия хотели заполучить его себе. Советский Союз, цели которого, совершенно очевидно, были политическими, хотел устранить из региона другие крупные державы, хотя временно и был склонен делиться с Германией обговоренной частью продукции. Германия смирилась с тем, что в качестве компенсации за разрешение она будет получать никелевую руду, а комбинат будет иметь долгосрочное соглашение с германским концерном I.G.Farbenindustrie, который, в свою очередь, предоставит комбинату кредит и другое содействие в налаживании работы рудников. Германия не хотела увеличения влияния России на территории, богатой никелем, за счёт Финляндии, с которой она неплохо ладила. Нельзя было не видеть, что Германия с удовлетворением наблюдала за нашими попытками сохранить в регионе статус-кво или, по крайней мере, свести изменения к минимуму. В конце концов, для Германии был важен только никель, и ей было всё равно, что произойдёт с разрешением на работы. Договор о дружбе между Берлином и Кремлём, хотя это и был брак по расчёту, тогда, весной и летом 1940 года, цвёл в полную силу.

Англичане, в свою очередь, стремились оставить разрешение у себя. Поэтому Англии не нравились попытки Советской России. У Англии было две цели: улучшить отношения с Советским Союзом и, с другой стороны, помешать экспорту никеля в Германию. Поэтому безусловного желания предотвратить уход разрешения в Советский Союз или помешать созданию совместного финско-советского общества у Англии не было, поскольку, как надеялись англичане, в результате этих мер поставки никеля в Германию прекратятся или, по крайней мере, затруднятся. Таким образом, ни одна крупная держава, ни Германия, ни Англия, не собиралась выступить в нашу поддержку, хотя им и не нравились устремления Советского Союза в сторону месторождений никеля, и они видели, что нам нужна их помощь. Финляндия оказалась под нажимом трёх больших, но была вынуждена вести дела наедине с Советским Союзом. «Ваше положение действительно сложное, – говорил мне посол Германии в СССР граф фон дер Шуленбург. – Если бы мы были достаточно сильным государством, то просто ответили бы: вопрос решён с англичанами, мы довольны этим решением и ничего поделать не можем».

Но мы не были великой державой, мы были маленьким государством, которое оказалось под перекрёстным огнём, вызванным интересами трёх больших. К тому же, Англия, указывая на экспорт никелевой руды в Германию, угрожала закрыть сертификат безопасности мореплавания в районе Петсамо. Германия лишь держалась за соглашение о закупках никеля. На самом деле, вопрос о никеле был слишком мелким делом в то время большой войны, чтобы Германия или Англия из-за него испортили бы свои отношения с Советским Союзом. «Мы под тройным огнем, – говорилось в одной из телеграмм из Хельсинки. – Поскольку сложилось подобное положение, то надеемся, что Советский Союз поступит так же, как Германия, а именно заключит соглашение о поставках ему никеля. Тем самым вопрос был бы урегулирован во взаимопонимании между Финляндией, Советским Союзом и Германией». Так мне советовали сказать Молотову. Я, в свою очередь, считал, что Молотову надо было сказать: «Нам не удалось получить согласие треста, которое необходимо, но, если вы можете его получить, мы готовы вступить в переговоры вместе с вами, чтобы закрыть вопрос». Я запросил полномочия для подобного заявления. Однако в Хельсинки пока ещё не были к этому готовы.

9 октября, после того как мы закончили обсуждение аландского вопроса, перевозку германских войск по территории Финляндии, а также планов оборонительного союза между Швецией и Финляндией – всё это далеко не лучшая подготовка для беседы о проблеме никеля, – Молотов, который часто поднимал тему никеля при обсуждении других вопросов, вновь спросил, получил ли я какую-либо информацию из Хельсинки. После моего отрицательного ответа Молотов начал говорить особенно горячо. Он заявил, что не понимает, почему правительство Финляндии так упорно не решает вопроса, ссылаясь на отказ треста. Посол Великобритании Криппс ещё в феврале сказал ему, что английское правительство с удовлетворением встретило бы сообщение о соглашении между Советским Союзом и Финляндией на использование рудника. Когда я вновь заявил об отрицательном ответе треста, Молотов лишь выразил недоумение.