Моя рыжая проблема 1-2

— Да, знаю, — улыбнулась я и машинально протянула руку, чтоб погладить тёплый бок химеры. — Тейт и опасность — практически синонимы. Он не особенно задумывается о рисках… Но у него действительно проблемы. Произошла кошмарная ошибка — и я виновата не меньше него, может, и больше. А он взял и удрал на край света, навстречу всем бедам, какие есть, только бы не успеть остановиться и задуматься. И я его понимаю. Сама бы убежала с радостью, но не могу. Голова на плечах мешает.

Шекки издал странный гортанный звук и заинтересованно скосил прозрачный глаз; я отразилась, как в выпуклом зеркале — искажённо, смешно и жутковато одновременно.

— Мне нужно к нему. Очень нужно, правда, — тихо произнесла я, вкладывая всю свою страсть, боль и тоску — то, что было надёжно запрятано в тёмных подвалах сознания. — Отвези меня к нему. Пожалуйста. Я прошу тебя, как… как друга.

Глаза Шекки резко потемнели; отражённое солнце дробилось в них и пылало, точно появилось сразу с десяток огненных зрачков. А потом он встал, потянулся, подскочил к спуску в дом — и встряхнулся, как собака, облитая из шланга. Пёрышки-чешуйки хлынули дождём и равномерно распределились над зияющей дырой входа, словно роса на паутине. А потом вся эта неземная красота мигнула — и исчезла.

Вместе с входом.

Если не ошибаюсь, Шекки демонстративно запер дверь на замок, сунул ключ в карман и теперь ждёт у такси, нетерпеливо притопывая. Весьма точная метафора, кстати — за тем исключением, что химера и есть "такси".

— Спасибо, — улыбнулась я — и влезла в седло. На то место, которое раньше занимал Тейт. — Ну, что, полетели?

И Шекки взмыл в небо, стремительно и беззвучно. И подумалось, что хорошо бы в такие моменты иметь не одно, а два сердца: первое станет сжиматься от ужаса, трепетать от восторга, дрожать от предвкушения и заниматься прочей мистической ерундой, а второе — выполнять примитивные физиологические функции. А иначе и сдохнуть недолго.

Наверное, это было бы страшно красиво и пафосно — на столь возвышенной ноте покинуть Лагон. Но мне, разумеется, просто не могло так повезти. Пока Шекки по плавной спирали поднимался выше и выше, постепенно приближаясь к невидимому своду над долиной, я раскинула купол на всю ширину — километров на пять, если быть точной. Рассеянный до предела, он скорее напоминал сеть птицелова, чем обычное рабочее пространство эмпата. Присутствие кого-то опытного, вроде Соула или Лиоры, не засечёшь, но зато менее искушённых визитёров почувствуешь издали. А сильные чувства уловить ещё легче — например, страсть, как вон в той симпатичной рощице, бурное веселье под землёй, в мастерской, или агрессию…

Ох. Знакомых рассеянный купол тоже цепляет замечательно.

Орса — и впрямь какая-то ходячая беда. Как её до сих пор не пристукнули-то, с таким потрясающим везением?

— Шекки, прости, — виновато прикоснулась я к шее химеры. — Нам придётся спуститься. Вон туда, к холму.

Возражений не последовало. Шекки послушно нырнул ко дну долины; видимо, если посчитал, что раз уж взял на себя обязательства помогать мне, то будет нечестно увиливать по мелочам. И лишь у самой земли он решил то ли преподать урок неопытной наезднице, то ли отдать дань привычкам Тейта — и, заложив безумную мёртвую петлю, буквально рухнул на вершину холма — с такой силой, что дёрн брызнул в стороны дождём.

Впрочем, вышло эффектно — а мне дешёвые, но зрелищные жесты в данный момент были только на руку. По крайней мере, внимание к себе я сразу привлекла.

У подножья холма, в ложбине, просто и со вкусом подсвеченной ревущим пламенем, собралась знакомая компания: главный мститель — "подпалённый" А-Сэй, его подружка — заклинательница тварей, её сестра-испепелитель и молчун с задатками пиромана-садиста, который и устроил дивную иллюминацию по краям. Не хватало только женщины-лидера, созидающей совершенство, а жаль. Кажется, в прошлый раз она единственная правильно восприняла прозрачные намёки Гу Худамы и сообразила, что Орса теперь под защитой ребят из мастерской Таппы — ни за какие особые заслуги, просто за компанию со мной. Увы, остальным то ли не хватило мозгов, то ли обидчивость пересилила доводы разума. И теперь Орса попала в крупные неприятности — если ты одна против четверых, значительно более сильных, то скалься не скалься, а трёпки не избежать…

Если, разумеется, с неба вдруг не свалится одуревший от собственной смелости эмпат, полный добрых намерений.

— Не люблю насилия, — скромно сообщила я. Голос меня подвёл, но не сомневаюсь, что те, внизу, расслышали каждое слово. — Поэтому мы не будем драться. Орса, иди сюда, живо.

Девчонка дёрнулась было, но А-Сэй обернулся и рыкнул:

— А ну, рвань! — и она снова брякнулась на колени.

По лицу у неё стекала кровь и капала с кончика носа — выглядело это жутко и смешно одновременно.

— Патовая ситуация, — пробормотала я. Женщина-испепелительница вздрогнула — похоже, приняла незнакомые слова за заклинания. — Ладно, попробуем снова. Орса, иди сюда. А ты успокойся! — рявкнула я на А-Сэя прежде, чем он успел рот открыть, и подкрепила императив мощным эмпатическим импульсом.