Моя тетушка — ведьма

Он откинул крышку шкатулки — и теперь она лежала в его ладонях, словно раскрытая книга. Вещество из нее разнеслось по площади увесистым неторопливым вихрем. Очень многие присели — хотели увернуться от него. Только, по-моему, оно накрыло всех и каждого, кто бы что ни делал. Я чувствовала, как оно прокатилось по мне, и видела, как тугая спираль окружила маму и как мама изумилась. В мерцающем облаке над головой Криса на миг проступили волчьи уши. Все вокруг заахали — вещество было шипучее, — и я заметила, что тот сирота, кому в первый раз, еще у приюта, достался завиток, похожий на птицу, теперь получил такой же и тоже засмеялся.

В разгар всего этого Энтони Грин сошел со ступеней и тихо направился прочь.

Мы догнали его только благодаря Крису — он случайно заметил, что Энтони Грин шагает по дороге к морю рядом с одним из лодочников.

Мама сказала:

— Крис, он хочет поговорить с другом!

Но Крис не стал ее слушать и бросился догонять.

По-моему, Энтони Грин не возражал, что мы уплыли на катере вместе с ним. На самом деле мы вышли в море в первый раз за все время, которое пробыли в Кренбери, и это было чудесно. Море состояло из пухлых соленых волн с серебряными искорками, мягких-премягких: даже маму не укачало, как она ни старалась. Она побледнела и заявила, мол, дело в запахе от мотора, который пыхтел на корме.

Правда, Энтони Грину действительно хотелось поговорить с лодочником. Лодочника звали Джордж, и в прежние времена они дружили. Они много хохотали и сплетничали на корме, у руля, и при этом волосы Энтони Грина загадочным образом снова отросли в гриву. Джордж заставил его спрятать гриву под выцветшую вязаную шапку, вертел самокрутки себе и ему, придерживал руль локтем и улыбался.

Я воспользовалась случаем и спросила Криса, как Элейн пропустила его за цепь загонщиков, когда он был волком. Я-то решила, ему просто повезло, а оказалось — не совсем.

Крис сказал:

— Я, знаешь ли, не безнадежный дурак. Думаешь по-волчьи, но все равно думаешь.

Тем утром он попытался уйти подальше от моря, спасаясь от охоты, но на какой-то ферме в него стреляли, и он, не успев ничего сообразить, кинулся обратно в лес. А потом еще сильнее испугался, когда увидел, что в полях на холмах собираются люди.

— Я успел добраться только до опушки, — сказал он. — Крался вдоль поля, смотрел, куда вы все расходитесь. На самом деле я высматривал тебя, Мидж, я же понимал, что, если спрячусь у тебя на пути, ты притворишься, будто не видела меня или еще что-нибудь. Но когда вы растянулись в цепь, с одной стороны от тебя оказалась какая-то миссис Ктототам, а позади — стрелок. Вот я и пополз дальше, пока не обнаружил Элейн, и решил попытать счастья. Залег у подножия холма за поваленным стволом и ждал. А она перешагнула через ствол и сказала: «Лежи тут. Не поднимайся на холм, пока он не пройдет мимо». Потом погладила меня по голове и говорит: «Удачи!» И ушла дальше вниз. Я ждал, пока мимо не промчался с криками мистер Фелпс, а потом прокрался обратно на луг и спрятался там в кустах.

Получается, Элейн очень даже ничего — если ты мальчик, конечно.

Потом мама немного рассказала нам, как они с Энтони Грином бродили кругами по лесу и звали Криса.

— Теперь я знаю там каждое дерево, — похвасталась она. — Я бы, наверное, просто бегала и орала, но, к счастью, Энтони Грину нужен был вменяемый собеседник. Поэтому я держалась и просто очень устала. Тогда Энтони посоветовал мне поспать на сеновале, а сам отправил свои проекции в разные стороны искать Криса. Мне кажется, именно они привели тебя в конце концов на сеновал.

— Может быть, — кивнул Крис.

К этому времени мы вышли из бухты далеко в открытое море. Было видно Кренбери на берегу — словно беленькая игрушечная деревня, полукруг крошечных домиков.

— Годится, Джордж, — сказал Энтони Грин.

Джордж заглушил мотор, и мы стали дрейфовать. Тут Энтони Грин вытащил из кармана брюк пустую зеленую шкатулку и пустил ее по тихо вздымавшимся волнам, которые шлепали в обшивку, раскрыв, словно книгу, так что получилось два зеленых квадрата с бортиками. Потом он достал из другого кармана малюсенькую тетушку Марию в кресле-каталке и осторожно поставил на раскрытую шкатулку. После чего сильно подтолкнул шкатулку, и она мягко поплыла прочь.

— Скатертью дорога, — сказал Джордж.

Мы описали полукруг и двинулись обратно в Кренбери.

— Она что-нибудь понимает? Вообще ничего? — спросила мама, глядя вслед маленькой плывущей шкатулке.

Энтони Грин кивнул, и его большой рот растянулся в хитрой усмешке.

— Она считает, будто по-прежнему живет в Кренбери и все идет как обычно.

— Ой, а не может быть такого, что история про Кренбери начнется заново — ну, у нее в голове? — спросила я. — А все мы станем плодами ее воображения и нам придется все делать по ее велению?

Мама была сражена наповал. Для нее это было все равно что рассуждения про путешествия во времени. Энтони Грин снова кивнул.

— Вынужден рискнуть, — сказал он.

— А все-таки что за вещество было в зеленой шкатулке? — спросила я.