Читаем Моя жизнь полностью

Еще до того как я взялся за дела Джека Йетса, я согласился помочь получить пособие в связи с заболеванием антракозом еще одному человеку. Джек Бернс-старший, житель небольшого городка к югу от Форт-Смита, был отцом администратора больницы «Уошито» в Хот-Спрингс, где работала моя мама. При росте около пяти футов четырех дюймов он весил немногим больше ста фунтов. Джек был старомодным человеком, переносившим жизненные тяготы со спокойным достоинством. Его здоровье было серьезно подорвано, и он имел право на получение пособия, в котором он и его жена очень нуждались, чтобы иметь возможность оплачивать счета. Я работал с ним несколько месяцев, и его терпение и решительность вызывали у меня глубокое уважение. Когда мы выиграли его дело, я был счастлив почти так же, как он.

Среди кипы дел, переданных мне Лонни Тернером, было, я думаю, больше ста таких случаев, как у Джека Бернса. Мне нравилось ездить в Озарк из Фейетвилла по извилистой дороге, прозванной «Свиной хвост». Вначале дела слушал судья по административному праву Джерри Томассон, прогрессивный республиканец. Затем можно было подать апелляцию федеральному судье в Форт-Смите демократу Полу Уильямсу, который с сочувствием относился к этим людям. Такое же сочувствие проявляла и давно работающая с ним секретарь Эл си джейн Тримбл Рой, оказавшая мне большую помощь. Я очень обрадовался, когда президент Картер назначил ее федеральным судьей в Арканзасе и она стала первой женщиной, занявшей эту должность в нашем штате.

В то время как я продолжал заниматься преподаванием, политикой и юридической практикой, Хиллари привыкала к жизни в Фейетвилле. Я видел, что ей действительно нравился этот город и она, возможно, даже готова была остаться здесь навсегда. Она преподавала предметы «Уголовное право» и «Адвокатская практика на судебных процессах», вела семинар по юридической помощи и руководила оказанием бесплатной правовой помощи местной клинике и студентами, консультировавшими заключенных. Некоторые старые адвокаты и судьи, а также кое-кто из студентов вначале не могли решить, как к ней отнестись, но, в конечном счете, она и их расположила к себе. Поскольку по Конституции обвиняемые в совершении уголовных преступлений имеют право на защиту, наши судьи привлекали к защите неимущих обвиняемых местных адвокатов, а поскольку неимущие обвиняемые почти никогда не платили, Ассоциация адвокатов предложила, чтобы эти дела вели студенты семинара Хиллари. За первый год существования этого семинара его слушатели оказали помощь трем с лишним сотням клиентов, благодаря чему он завоевал значительный авторитет на юридическом факультете. В результате Хиллари приобрела уважение нашего правового сообщества, помогла многим нуждавшимся в этом людям и заработала репутацию, благодаря которой через несколько лет президент Картер сделал ее членом Совета директоров национальной Корпорации юридических услуг.

В День закона, проводившийся почти в самом конце весеннего семестра, нашим главным оратором был Джимми Картер. Было ясно, что он собирался баллотироваться на пост президента. У нас с Хиллари состоялась с ним короткая беседа, которую он предложил продолжить в Литл-Роке, где у него было намечено другое мероприятие. Наш разговор подкрепил мою уверенность в том, что он имел хорошие шансы на успех. После Уотергейтского дела и всех экономических проблем, с которыми столкнулась страна, губернатор южного штата, добившийся значительных успехов на своем посту и не ассоциирующийся с политикой Вашингтона, мог получить поддержку избирателей, которых демократы потеряли в 1968 и 1972 годах. Его появление было как глоток свежего воздуха. За шесть месяцев до этого я пришел к Дейлу Бамперсу и предложил ему баллотироваться на пост президента, сказав: «В 1976 году будет выбран такой человек, как вы. И этим человеком вполне можете стать вы». Мне показалось, что его заинтересовала эта возможность, однако он ответил, что это исключено: он только что был избран в Сенат, и избиратели Арканзаса не поддержат его, если он сразу же решит баллотироваться на пост президента. Возможно, он был прав. Но он был бы замечательным кандидатом и очень хорошим президентом.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии