Моя жизнь

Несколько недель спустя, чтобы заручиться поддержкой избирателей, я снова приехал в округ Брэдли на ежегодный фестиваль «Розовый помидор», проводившийся в городе Уоррен. На сей раз я участвовал в конкурсе по поеданию помидоров. Трое из семи или восьми соперников были моложе и гораздо крупнее меня. Перед каждым из нас стоял тщательно взвешенный пакет с овощами. По сигналу мы должны были съесть как можно больше помидоров за отведенное время; кажется, оно составляло пять минут. Этого было вполне достаточно, чтобы вдоволь насмотреться на то, как взрослые мужчины ведут себя, как свиньи у кормушки. Недоеденные помидоры мы складывали в другой пакет, по весу которого потом определяли, кто сколько съел. Я, как идиот, старался выиграть. Впрочем, как всегда. В результате я финишировал третьим или четвертым, но в следующие несколько дней чувствовал себя очень плохо. Мои мучения оказались не напрасными. В Уоррене большинство избирателей отдали мне свои голоса. Правда, в том конкурсе я больше не участвовал.

Конгресс принял поправку к Конституции США «О равных правах», а затем передал ее на ратификацию штатам, но законопроект так и не получил необходимой поддержки, и за него не было подано три четверти голосов членов Законодательного собрания. Несмотря на это в силу нескольких причин вопрос не потерял своей актуальности для консерваторов Арканзаса. Сенатор Кенистер Ходжес, назначенный Дэвидом Прайором вместо сенатора Макклеллана, выступил в Сенате с проникновенной речью в поддержку поправки о равных правах. Наш друг Диана Кинкейд в ходе дебатов в Законодательном собрании Арканзаса одержала победу над Филлис Шлафли, главной в США противницей законопроекта. Мы с Хиллари тоже выступали за принятие поправки. Ее противники грозили крахом привычной для нас цивилизации, если мы примем законопроект, и считали, что это приведет к появлению женщин в военной форме, общим душевым, разрушению семей, в которых жены больше не подчиняются своим мужьям, и так далее.

Поправка о равных правах стала причиной моей небольшой размолвки со сторонниками Фрэнка Лейди на митинге в Джонсборо на севере Арканзаса, где собралось более пятисот человек. Я рассказывал о своей программе развития образовательной и экономической систем штата, когда одна пожилая дама в футболке с портретом Лейди закричала мне: «Расскажите о поправке! Расскажите о поправке!» В конце концов я сказал: «Ладно. Я расскажу о ней. Я — за. Вы — против. Но от нее не будет ни вреда, о котором говорите вы, ее противники, ни пользы, о которой говорим мы, ее сторонники. А теперь давайте вернемся к вопросу о школах и рабочих местах». Но она не угомонилась и прокричала: «Вы поддерживаете гомосексуализм!» Я взглянул на нее, улыбнулся и сказал: «Мэм, за недолгое время моей работы в политике меня обвиняли Бог знает в чем. Но вы первая, кто обвинил меня в поддержке гомосексуализма». Толпа взорвалась. Хохотали даже некоторые сторонники Лейди. Когда все успокоились, я закончил свое выступление.

На предварительных выборах я получил 60 процентов голосов, победив в семидесяти одном округе из семидесяти пяти. На выборах в Сенат голоса распределились практически поровну между Прайором, Такером и Торнтоном. Губернатор получил 34 процента, а Джим Гай Такер немного обошел Рэя Торнтона. Второй тур был неизбежен. Согласно общепринятой точке зрения, положение Прайора оказалось незавидным, поскольку, будучи действующим губернатором, он мог рассчитывать только на 40 процентов голосов. Я хорошо к нему относился и с удовольствием сотрудничал с ним в правительстве штата, поэтому посоветовал Прайору проконсультироваться с моим молодым советником по политическим вопросам Диком Моррисом, прежде работавшим в Нью-Йорке. Моррис был прекрасным специалистом, переполненным идеями относительно политики и политиков, но отличался несносным характером. Он предпочитал агрессивные избирательные кампании и вел себя столь самоуверенно, что многим в спокойном Арканзасе было трудно с ним общаться. Но его идеи вдохновляли меня. Я успешно пользовался советами Морриса — отчасти потому, что меня не оттолкнули его манеры, и в какой-то степени потому, что интуитивно чувствовал, когда он бывал прав, а когда нет. Больше всего мне нравилось, что он всегда говорил вещи, о которых я не хотел слышать.

Осенью моим оппонентом стал фермер и председатель республиканской партии штата Линн Лоу. Кампания не отличалось сколько-нибудь значительными событиями, за исключением, пожалуй, пресс-конференции на ступенях Капитолия, в ходе которой сторонники Лоу обвиняли меня в уклонении от службы в армии. Я отослал их к полковнику Холмсу. На выборах я получил 63 процента голосов и занял первое место в шестидесяти девяти из семидесяти пяти округов.