Моя жизнь

Своими действиями Гингрич не только обеспечил республиканцев платформой для предвыборной кампании 1994 года, он также снабдил их списком слов, которыми они могли клеймить своих оппонентов-демократов. Его комитет политических действий[41] (GOPAC) опубликовал брошюру под названием «Язык: Ключевой механизм контроля» (Language: A Key Mechanism of Control). Среди «контрастных слов», которые Ньют предлагал использовать в качестве ярлыков для демократов, были такие: предавать, обманывать, терпеть крах, коррупция, кризис, разложение, разрушение, неудача, лицемерие, некомпетентный, ненадежный, либеральный, ложь, жалкий, вседозволенность, мелкий, больной, предатели. Гингрич был убежден, что если ему удастся навесить эти ярлыки на своих политических оппонентов, сделать их привычными и узнаваемыми, то он сможет на долгое время превратить демократов в партию меньшинства.

Демократы сочли, что республиканцы совершили грубую ошибку, обнародовав положения своего «контракта», и подвергли его резкой критике, доказывая, что для финансирования дополнительных оборонных расходов и обеспечения сбалансированности бюджета при снижении налогов необходимо будет пойти на существенное сокращение расходов на образование, здравоохранение и защиту окружающей среды. Они даже переименовали план Ньюта в «Заказ на Америку»[42]. Демократы были абсолютно правы, но их расчеты не оправдались. Социологические опросы, проведенные после выборов, показали, что избиратели знали о «контракте» всего две вещи: то, что у республиканцев имеется план, и что часть этого плана — сбалансированный бюджет.

Демократы не ограничивались атаками на республиканцев и продолжали предвыборную борьбу традиционным способом — штат за штатом, округ за округом. Было собрано немало пожертвований, но этого все же оказалось недостаточно для проведения общенациональной кампании, которая рассказала бы о наших достижениях и могла бы противопоставить наш план будущих действий «контракту» республиканцев.

Мы завершили очередной успешный для наших законодательных инициатив год 30 сентября, в последний день налогового года, успев провести через Конгресс все наши тринадцать бюджетных законопроектов, чего не случалось с 1948 года. Впервые за последние двадцать лет сокращение бюджетного дефицита происходило два года подряд. Число федеральных служащих уменьшилось на 272 тысячи человек, одновременно увеличились расходы на образование и другие социально значимые программы. Это было впечатляющим достижением, но оно привлекло к себе значительно меньше внимания, чем предложение внести в Конституцию положение о сбалансированном бездефицитном бюджете.

В октябре мой рейтинг был не слишком устойчивым — меня поддерживало около 40 процентов американцев, однако в этом месяце произошли позитивные изменения, которые позволили повысить мой рейтинг, и, как казалось, улучшить предвыборные перспективы демократов. Единственным печальным событием стала отставка министра сельского хозяйства Майка Эспи. Джанет Рино попросила провести независимое расследование в связи с предъявленными Эспи обвинениями в получении подарков, таких как билеты на спортивные состязания и оплата туристических поездок. Комитет, возглавляемый судьей Сентеллом, поручил провести расследование Дональду Шмальцу — еще одному республиканскому активисту. Мне было горько узнать об этом. Майк Эспи поддерживал меня в самые трудные дни 1992 года. Он отказался от практически гарантированного ему места в Конгрессе (поскольку в штате Миссисипи его поддерживали даже белые избиратели), чтобы стать первым темнокожим министром сельского хозяйства, и отлично работал на этом посту, добившись, например, повышения стандартов безопасности для пищевых продуктов.