Моя жизнь

В то время как я пытался добиться взаимопонимания с республиканцами по этому вопросу, они большую часть июля занимались продвижением в Конгрессе своих бюджетных инициатив, предлагая резко сократить финансирование программ образования и профессиональной подготовки. Предложенные ими сокращения ассигнований на программы медицинской помощи «Медикэр» и «Медикэйд» привели бы к тому, что пожилым американцам, расходы которых на оплату медицинских счетов из-за инфляции и роста цен и так уже значительно увеличились, пришлось бы тратить на эти цели даже больше, чем в 1960-е годы, — до того, как были введены эти программы. Предложение республиканцев урезать финансирование программ Агентства по охране окружающей среды сделало бы невозможной реализацию законов «О чистом воздухе» и «О чистой воде». Они голосовали за ликвидацию волонтерской организации «Америкорпс» и 50-процентное сокращение национальной программы помощи бездомным. Им удалось добиться свертывания программы планирования семьи, ранее поддерживаемой и демократами, и республиканцами, так как она помогала уменьшить количество нежелательных беременностей и абортов. Республиканцы намеревались резко сократить помощь другим странам, которая и так уже составляла всего 1,3 процента от расходной части федерального бюджета, что ослабило бы наши возможности в борьбе с терроризмом, в предотвращении распространения ядерного оружия, открытии новых рынков для американского экспорта, поддержании мира и демократии и обеспечении соблюдения прав человека во всем мире.

Как ни трудно в это поверить, но всего через пять лет после того, как президент Буш подписал закон «О помощи американским инвалидам», за который в Конгрессе тогда проголосовало большинство депутатов от обеих партий, республиканцы предложили урезать ассигнования на поддержку инвалидов, собственно и позволявшие инвалидам реализовать права, предоставленные им этим законом. Когда стало известно об этом предложении, мне позвонил Том Кэмпбелл, бывший моим соседом по комнате все четыре года учебы в Джорджтаунском университете. Том был пилотом и неплохо зарабатывал, однако богатым человеком его назвать было нельзя. Он взволнованно сказал мне, что очень обеспокоен предложением о сокращении финансирования программ для инвалидов. Его дочь Сиара была больна церебральным параличом, как и ее лучшая подруга, которую воспитывала мать-одиночка, получавшая минимальную заработную плату и каждый день ездившая на работу на автобусе, тратя целый час на дорогу в один конец. Том спросил меня: «Скажи мне прямо, они что, собираются сократить мне налоги, но одновременно урезать пособие подруге Сиары и ее матери? Пособие, на которое можно было бы купить детское инвалидное кресло и четыре пары дорогой специальной обуви, необходимые девочке каждый год, а также оплатить транспортные расходы, чтобы ее мать могла добраться до работы?» «Это правда», — ответил я. Тогда он сказал: «Билл, но это же аморально. Ты не должен этого допустить».

Том Кэмпбелл был ревностным католиком и ветераном Морской пехоты, выросшим в консервативной республиканской семье. Если уж даже такие американцы считали, что «новые правые республиканцы» зашли слишком далеко, это означало, что я сумею их победить. В последний день июля Элис Ривлин объявила, что благодаря улучшению экономических показателей бюджетный дефицит оказался ниже, чем ожидалось, и что по этой причине мы можем добиться сбалансированного бездефицитного бюджета всего за девять лет, причем без резкого сокращения расходов, которое предлагали республиканцы. Теперь я мог загнать их в угол.

ГЛАВА 44

В сфере внешней политики в июле произошло три важных события: мне удалось нормализовать отношения с Вьетнамом, получив сильную поддержку большинства конгрессменов— ветеранов вьетнамской войны, включая Джона Маккейна, Боба Керри, Джона Керри, Чака Робба и Пита Питерсона; в результате настойчивых просьб конгрессмена Билла Ричардсона Саддам Хусейн освободил двух американцев, находившихся в плену с марта; южнокорейский президент Ким Янг Сэм на церемонии открытия в Вашингтоне мемориала, посвященного войне в Корее, еще раз решительно заявил о своей поддержке договора о сворачивании Северной Кореей ядерной программы, который мы с ней заключили. Поскольку Джесси Хелмс и другие сенаторы подвергли этот договор критике, поддержка Кима имела большое значение, особенно потому, что он был политическим заключенным и защитником демократии еще в те времена, когда Корея была авторитарным государством.

К несчастью, эти хорошие новости были омрачены сообщениями о событиях в Боснии. После относительного спокойствия в течение почти всего 1994 года в конце ноября ситуация ухудшилась: сербские военные самолеты атаковали хорватов и мусульман в западной Боснии, тем самым нарушив запрет на полеты в этой зоне. НАТО в ответ сбросило бомбы на сербский аэродром, но не разрушило его полностью. Уцелела также часть успевших взлететь сербских самолетов.