Моя жизнь

Гингрич уже с апреля угрожал прекратить финансирование правительства и вызвать дефолт, если я не соглашусь с его проектом бюджета. Я не знал, действительно ли он хотел это сделать или просто поверил оценкам, которые пресса давала мне в течение первых двух лет моего президентского срока, изображая меня человеком слабым, готовым отказаться от своих обязательств, несмотря на многочисленные доказательства прямо противоположного характера. Если он в это поверил, ему следовало внимательнее следить за реальными событиями.

В полночь 13 ноября истекала действующая «продлеваемая резолюция», и участники переговоров собрались в очередной раз, чтобы попытаться преодолеть наши разногласия до того, как работа правительства будет парализована. В этом совещании приняли участие Доул, Гингрич, Арми, Дэшл и Гепхардт, а также Ал Гор, Леон Панетта, Боб Рубин, Лора Тайсон и другие члены нашей команды. Атмосфера и без того была напряженной, когда Гингрич начал встречу с критики наших телевизионных клипов. Первые клипы в ряде штатов мы запустили в июне, чтобы подчеркнуть достижения нашей администрации — прежде всего, принятие пакета законов по борьбе с преступностью. После Дня труда разгорелись бюджетные дебаты, и мы выпустили новые клипы, в которых говорилось о предложенных республиканцами сокращениях бюджета, в частности за счет финансирования программ «Медикэр» и «Медикэйд». Выслушав Ньюта, Леон Панетта язвительно напомнил ему обо всех тех ужасных вещах, которые он говорил обо мне перед выборами 1994 года: «Мистер спикер, вы сами не можете похвастать безупречным поведением».

Доул попытался успокоить присутствовавших, сказав, что не собирается прекращать финансирование правительства. В этот момент вмешался Дик Арми, заявивший, что Доулу не стоит говорить за всех республиканцев Палаты представителей. Арми был крупным мужчиной, постоянно носившим ковбойские сапоги и всегда находившимся в возбужденном состоянии. Он разразился тирадой о том, что конгрессмены-республиканцы полны решимости не отступать от своих принципов, и сообщил, что его очень разозлило то, что мои телевизионные клипы о сокращении программы «Медикэр» напугали его престарелую тещу. Я ответил, что ничего не знал о его теще, и добавил, что в случае утверждения предлагаемых республиканцами бюджетных сокращений многие пожилые люди будут вынуждены покинуть дома престарелых или отказаться от медицинского обслуживания на дому.

Арми грубо возразил мне, что, если я не уступлю, они остановят работу правительства и с моим президентством будет покончено. Я парировал, ответив, что никогда не позволю предложенному ими проекту бюджета стать законом — даже если опросы общественного мнения покажут, что мой рейтинг опустился до 5 процентов. «Если вы хотите, чтобы ваш бюджет был утвержден, вам нужно посадить в мое кресло кого-нибудь другого!» — сказал я. Неудивительно, что мы не сумели договориться.

Мое столкновение с Арми произвело сильное впечатление на Дэшла, Гепхардта и всю мою команду. После этой встречи Ал Гор сказал, что ему хотелось бы, чтобы вся Америка услыхала мое заявление, однако с одной поправкой: мне следовало сказать, что я не уступлю, даже если мой рейтинг станет нулевым. Я посмотрел на него и сказал: «Нет, Ал. Если наш рейтинг упадет до четырех процентов, я сдамся», — и мы засмеялись, несмотря на то, что все, естественно, очень нервничали, хоть и не подавали вида.

Я наложил вето и на предложение по «продлеваемой резолюции», и на законопроект о пределе государственного долга, и на следующий день работа значительной части федерального правительства была приостановлена. В отпуска было отправлено почти 800 тысяч сотрудников, что вызвало массу проблем в жизни миллионов американцев. Многие из них не смогли оформить заявки в фонды социального страхования, получить льготы, предусмотренные для ветеранов, или кредиты на развитие бизнеса, провести проверку соблюдения техники безопасности на рабочих местах, посетить национальные парки и т.д. Тогда Боб Рубин сделал необычный ход, заняв 61 миллиард долларов у пенсионных фондов, чтобы выплатить наш долг и еще на некоторое время отодвинуть дефолт.